Иво Сенкович и ага из Рибника

Шлет ага из Рибника посланье, 
Посылает Сенковичу Джюре: 
"Ты внемли мне, Сенкович Джюра! 
Слышал я, мне говорят и ныне, 
Что юнак ты добрый в поединке, 
Хвалит и меня за то дружина. 
Если впрямь юнак ты в поединке, 
В поединке, с кованою саблей, 
Приезжай ко мне под белый Рибник, 
Приезжай - померяемся силой! 
Если ж ты на бой идти не хочешь, 
Шей тогда штаны мне и рубаху, 
Чтобы знал я, что ты мне покорен". 
Взял посланье то Сенкович Джюра, 
Взял посланье, слезы полилися. 
А его сын Иво вопрошает:
"Что ты плачешь, мой отец родимый?
Сколько писем раньше приходило,
Через твои руки проходило,
И ни разу ты еще не плакал!"
Отвечал ему Сенкович Джюра:
"Иво, Иво, чадо дорогое!
Много писем раньше приходило,
Но такого в жизни не бывало.
Если же такое и случалось,
Твой отец тогда был помоложе
И ничьих посланий не боялся,
Это - вызов аги из Рибника,
На борьбу меня он вызывает,
А куда против него я, старый?
Я с трудом и на коне держуся,
Не под силу с турками бороться!
Шить штаны пока не научился,
Прясть и ткать на турок не согласен".
Говорит отцу на это Иво:
"Мой отец родной, Сенкович Джюра!
Если ты и постарел годами,
Не годишься ты для поединка,
Так меня ты вымолил у бога,
Бог тебе послал в подмогу сына:
Я пойду против аги, родитель.
Заменю тебя на поединке".
Отвечал ему на это Джюра:
"Иво, Иво, чадо дорогое!
Ты на бой, сынок мой, выйти можешь,
Да обратно с бою не вернешься:
Молод ты, сынок, и неразумен,
Нет тебе шестнадцати годочков,
Ну, а турок - богатырь известный,
Нет ему и равных в нашем крае!
Поглядел бы ты его одежду:
Чистый мех все - рысий да соболий,
Да медвежья на коне попона,
Да копье покрыто волчьей шкурой.
Он одной одеждой страх нагонит,
А как крикнет турок да прикрикнет,
Как заржет под турком конь бывалый,
Так с коня и свалишься ты, Иво,
Голову свою ты потеряешь!
Что тогда отец твой станет делать?
Кто его накормит и напоит,
После смерти тело похоронит?"
Отвечал отцу на это Иво:
"А зачем одежды мне пугаться?
Не боюсь я и живого волка,
А уж мертвой шкуры и подавно!
Если турок крикнет и прикрикнет,
Так и я ведь крикну и прикрикну.
Дай-ка лучше мне благословенье
С турком выйти на единоборство,
А пока твой Иво жив на свете,
Ткать и прясть на турок ты не будешь!"
Ничего не мог старик поделать:
Оседлал коня ему гнедого,
Гладит шею и целует гриву:
"Конь ты мой гнедой, неоценимый!
Вдоволь мы с тобой повоевали
И от турок пленных отбивали,
Головы турецкие крушили!
Постарел теперь я, друг мой верный,
Воевать, как раньше, силы нету,
С головой тебя шлю неразумной,
С Иво шлю, с единственным сыночком,
Иво мал еще и неразумен,
Береги ты моего сыночка!"
Снарядил Сенкович Джюра сына,
Дал ему надеть свою одежду,
Дал ему свою для боя саблю,
На дорогу поучал словами:
"Иво, Иво, чадо дорогое!
В добрый час! Со счастьем и удачей:
Да хранит господь тебя от раны,
Защитит тебя от басурмана,
От руки и раны басурманской!
Пусть не дрогнет у тебя десница,
А в деснице сабля не изменит,
Пусть на турка очи смотрят смело!
Как под Рибник подойдешь под белый,
Не страшись, сынок, и не пугайся,
Смело ты смотри, скажи ты смело,
Смело вызывай агу на битву.
А как выйдешь с ним на поединок,
Не тяни за повод ты гнедого,
Потому что это конь ученый,
Знает сам и бой и поединок,
Он тебя собою и прикроет,
И от сабли кованой укроет".
Принял Иво тут благословенье,
Руку, полу у отца целует,
Под отцовскими ногами землю
И у матери целует руку.
"Ну, мои родители, простите!"
На коня ученого сел Иво,
С песней он на поединок скачет,
А отец и мать глядят и плачут.
Прискакал он к Рибницкому полю,
На поле шатер он видит белый.
У шатра воткнуты в землю копья,
И привязаны к тем копьям кони.
Под шатром сидит ага турецкий,
Попивает мальвазию важно,
Сына два наши сидят с ним рядом.
Тут гнедой, едва коней увидел,
То заржал он громко под юнаком.
Гости говорят аге с усмешкой:
"Господин наш, ага из Рибника!
То к тебе прибыл Сенкович Джюра;
Голове твоей не удержаться,
Видно, нам судьба с тобой расстаться!"
Присмотрелся ага хорошенько,
Увидал он Сенковича Иво:
"Вы не бойтесь, гости дорогие!
То Сенкович Иво перед нами.
Зря послал к нам старый Джюра сына,
Ведь в бою погибнет он сегодня!
Но убить его мне чести мало -
Не дорос и неразумен Иво.
Лучше я живым его поймаю:
У отца всего, что хочешь, много.
Денег много даст мне откупного".
Тут сам Иво к их шатру подходит,
Кланяется, как велит обычай:
"Бог вам в помощь, турки-рибничане!"
Турки Иво приняли радушно:
"Добрый день, юнак Сенкович Иво!
С чем приехал ты, Сенкович Иво,
С чем приехал и чего ты хочешь?"
Отвечает туркам смело Иво:
"Кто ага из Рибника меж вами?
Пусть выходит на единоборство!
Надоели мне его посланья,
Все зовет отца на поединок.
Для борьбы родитель постарел мой,
Не годится он для поединка,
Вышел я родителю в замену".
Отвечает ага из Рибника:
"Брось ты, Иво, к дьяволу затею!
Ты во сне не видел поединка,
А не то что наяву сражаться!
Сядь-ка лучше, Иво, да и выпей.
Грех тебя мне погубить напрасно, -
Ты еще ведь только оперился.
Лучше, Иво, сдайся ты без боя
С головою целой и без раны!
Я готов и честью поручиться -
Ничего с тобою не случится!
Твой отец всего имеет много:
Я дам жизнь, а он мне - откупного".
Отвечал ему на это Иво:
"Эй ты, турок, ага из Рибника!
Я пришел под Рибник не сдаваться,
Я пришел помериться с тобою
И сразиться честно, по-юнацки!
Выходи, ага, коль ты не баба,
Мне на месте долго не стоится!"
Зашипел ага змеею лютой,
На юнацкие вскочил он ноги,
За коня схватился вороного,
Вызывает Сенковича Иво:
"Эй, юнак, эй ты, Сенкович Иво!
Разъяри коня скорей для боя".
Говорит ему на это Иво:
"Слушай, турок, ага из Рибника!
Я коня поутомил немного:
Ехал долго из краев далеких,
Так взъярить коня мне несподручно.
На черте я встану неподвижно,
Разъяри коня, скачи на Иво:
Я не сдвинусь даже на полшага,
И тебя приму я по-юнацки!"
Это турку по душе пришлося,
Разыграл коня он в чистом поле,
За копье схватился боевое, 
Закричал, как змей с вершины, Иво: 
"Ну держись теперь, Сенкович Иво, 
Не скажи потом, что был обманут!" 
Полетел что силы он на Иво, 
Бьет копьем юнаку прямо в сердце. 
Конь гнедой припал к траве зеленой, 
Высоко прошло копье над Иво, 
Даже шапки черной не задело, 
А не то что ранило юнака! 
Взялся Иво Сенкович за саблю, 
Пересек копье у рукояти! 
Как увидел ага из Рибника, 
Что из дела ничего не вышло, 
Повернул коня он восвояси, 
Поскакал скорее в белый Рибник, 
Поскакал за ним и Иво следом. 
Быстрым скоком конь коня настигнул, 
Головой на агу навалился, 
У аги рвет пояс с бахромою. 
Говорит тут ага из Рибника: 
"Боже мой, неужто смерть приходит? 
Полбеды, когда бы от юнака, 
Для меня б то было не позорно, 
Срам - погибнуть от коня юнака!" 
Неразумный Иво так задумал: 
Он не бьет по турку острой саблей, 
Не сечет головушку наотмашь, 
Хочет он забрать агу живого, 
Привести отцу его в подарок. 
Вспомнил турок тут свою кремневку, 
Повернулся да скорей стреляет, 
Не попал, как целился он, в Иво, 
А попал коню между глазами. 
Конь гнедой на землю повалился, 
Иво соскочил и стал на ноги. 
Как увидел ага из Рибника, 
Что он Иво без коня оставил, 
Повернул коня на Иво снова: 
"Что ты скажешь мне, Сенкович Иво? 
Что ты скажешь, на что уповаешь? 
От коня тебя освободил я, 
Так уж лучше, Иво, ты сдавайся, 
Лучше в рабство, чем навек в могилу!"
Иво зашипел змеею лютой: 
"Ой ты, турок, ага из Рибника!
Я тебе, покуда жив, не сдамся. 
Не оставил ты меня без сабли! 
Вот она, отцовская та сабля, 
Что была на многих поединках, 
Отсекла голов турецких много, 
Бог поможет, и твою отрубит!" 
Турок зашипел змеею лютой. 
Вороного он пустил на Иво, 
Но не дрогнул Иво в поединке, 
Уступить дорогу не желает, 
Покориться турку он не хочет, 
А стоит и ждет его на месте; 
Размахнулся он рукою правой, 
Вороному голову отсек он: 
Конь упал, к земле агу притиснул, 
В свой черед тут усмехнулся Иво: 
"Что ты скажешь, на что уповаешь?" 
Ага начал умолять юнака: 
"Брат по богу, мой Сенкович Иво! 
Не губи головушку напрасно, 
Дам тебе я много откупного!" 
Говорит ему на это Иво: 
"Мне твоя головушка дороже 
Всех богатств султановых на свете". 
Голову аги отсек тут Иво, 
Бросил голову в мешок дорожный, 
Быстро снял с аги одежду Иво, 
Снял с аги, а на себя напялил. 
Сына два паши тут увидали 
Смерть и гибель аги из Рибника, 
Говорят между собою злобно: 
"Мы его живого не отпустим, 
Мы за нашего агу отплатим!" 
На коней скорее повскакали 
И погнали по полю юнака. 
Мчится Иво, словно зверъ травимый, 
С поля в лес дремучий забегает. 
Туркам в лес верхами несподручно, 
Знают, не догнать им в чаще Иво, 
Спрыгнули они с коней ретивых, 
Привязали их к зеленой ели 
И пешком погнались за юнаком.
Только Иво был юнак разумный, 
Он и так и этак след меняет, 
И лишь турки мимо пробежали, 
Он к коням привязанным вернулся, 
Отвязал от ели их обоих, 
Едет на одном, ведет другого, 
Едет Иво лугом, распевает: 
"Ой вы, турки, вы, паши два сына! 
За подарок дорогой спасибо!" 
Услыхали то паши два сына, 
Побежали лесом на дорогу, 
На дорогу выходить боятся, 
А из лесу говорят так Иво: 
"Брат по богу, наш Сенкович Иво! 
Вороти нам коней наших добрых, 
Мы тебе дадим шестьсот дукатов!" 
Говорит на это туркам Иво: 
"Не глупите вы, паши два сына! 
Ведь коня два добрых мне дороже, 
Чем весь Рибник, город ваш богатый! 
Если бы в лесу вы мне попались, 
Вам бы не понадобились кони; 
Вот вам ваши кони, забирайте, 
Это - кони лучшие на свете!" 
Иво с песней в край родимый скачет, 
А два турка в чистом поле плачут. 
Лишь юнак подъехал ближе к дому, 
Мать-старуха увидала Иво, 
Но узнать юнака не узнала: 
На юнаке новая одежда, 
Под юнаком конь чужой играет. 
Застонала, как лесная вила, 
Закричала, в голос зарыдала, 
К мужу старому в дом побежала: 
"О мой Джюра, дорогой хозяин! 
В час недобрый разрешил ты Иво 
Заменить тебя на поединке! 
Потеряли мы с тобою сына! 
Вот ага из Рибника подъехал, 
Разорит сейчас наш дом, ограбит, 
Нас с тобою, стариков, захватит, 
Станем мы турецкими рабами!" 
Как услышал плач старухи Джюра, 
Сам заплакал горькими слезами,
На ноги юнацкие вскочил он, 
Привязал он кованую саблю, 
Побежал скорей на луг зеленый 
И поймал там старую кобылу, 
Второпях и оседлать не может, 
А на спину голую садится, 
Вылетает прямо он на Иво, 
Но узнать и он не может сына: 
На юнаке новая одежда,
Под юнаком конь чужой играет. 
Закричал тогда Сенкович Джюра: 
"Стой ты, сука, ага из Рибника! 
Не хитро с юнцом тебе сражаться, 
Ему нет шестнадцати годочков! 
Поборись-ка ты, ага, со старым!" 
Говорит ему на это Иво: 
"Бог с тобою, мой отец родимый! 
Я - не рибникский ага, не турок, 
Я - твой Иво, сын родной твой Иво!" 
Но старик от горя и не слышит, 
Что ему кричит несчастный Иво: 
Он летит прямехонько на турка, 
Чтоб убить проклятого злодея. 
Тут-то Иво тяжело пришлося: 
Смерть принять приходится юнаку 
От отца родного, не чужого! 
Видит Иво - дело не до шуток, 
Повернул, давай бог ноги в поле, 
Следом скачет Джюра на коняге: 
"Стой, не убежишь, ага проклятый!" 
Джюра быстро сына догоняет, 
Хочет голову отсечь юнаку. 
Видит Иво, дело не до шуток: 
Руку сунул он в мешок дорожный, 
Голову аги он вынимает 
И отцу ее бросает в ноги. 
"Бог с тобою, мой отец родимый! 
Иль аги ты голову не видишь?" 
Голову увидел старый Джюра, 
Меч в траву зеленую он бросил, 
Соскочил со старой он кобылы, 
За коней он Ивиных схватился, 
Принимает на руки сыночка, 
Обнимает и в лицо целует:
"Ну, спасибо, дорогой сыночек, 
Постоял ты за отца родного, 
Поддержал ты честь свою и славу, 
Честь господы и родного края! 
А зачем ты вырядился турком? 
Чуть не взял отец греха на душу, 
Чуть тебя совсем я не прикончил!" 
Говорит ему на это Иво: 
"Мой отец родной, Сенкович Джюра! 
По чему б меня узнали люди, 
Когда выйду с ними на беседу, 
Что я был на этом поединке? 
На слова господа не поверит, 
Что я был на этом поединке, 
Если нет и знака никакого!"