И снова просил у Кайкейи пощады властитель, -
Проживший свой век добродетельно, долга блюститель:
«Не прихоти ради, - о пользе державы радея,
Преемника раджа себе избирает, Кайкейи!
Царица с округлыми бедрами, с ликом прекрасным,
Дай Раме Айодхьи правителем стать полновластным!
И Раму и Бхарату - любящих братьев обрадуй!
Тебе почитанье народное будет наградой».
В покоях сверкали гирлянды жемчужин отменных,
Искрились тяжелые гроздья камней драгоценных.
И, белым сандалом изысканно благоухая,
Подобно туманом повитой вершине Малайя,
Стремясь победить нечестивицы злость и предвзятость,
Молил он: «Уважь мою старость, наставников святость!»
Глаза повелителя были от слез медно-красны,
Но были его увещанья и просьбы напрасны.
На землю свалился в беспамятстве раджа несчастный.
Весьма оскорбленный супругой своей непреклонной,
Он горько вздыхал и ворочался ночью бессонной.
Когда на заре пробудили царя славословья,
Велел он певцу отойти от его изголовья.