XXXVIII Прибытие Тариэля и Автандила к пещере и встреча с Асмат

918

 Путь туда, поплакав, держат, где зияет горный грот. 
 Видя их, Асмат не знала - радость, горе ль к ней идет. 
 Повстречала их, слезами размывая склон высот, 
 Все рыдают, и лобзанья ускоряют мыслей ход.

919

 Говорит Асмат: «Всевышний, в словесах неизреченный, 
 «Совершенен мир, тобою светом солнца освещенный. 
 «Мне ль вознесть тебе хваленья, в беспредельность облаченный? 
 «Славься ты, не давший смерти мне, страданьям обреченной!»

920

 Тариэль сказал: «Слезами истекаю я, сестрица, 
 «За испытанное счастье мир бедой отмстить стремится, - 
 «То давнишние скрижали, а не новая страница. 
 «Жаль тебя мне, для меня же - в смерти радостей зарница.

921

 «Кто умен, тот, пить желая, не прольет на землю воду. 
 «Удивляюсь я такому слез из глаз моих исходу, 
 «Все струят, а влаги жаждут, словно в жаркую погоду. 
 «Горе розе расщепленной и жемчужин хороводу!»

922

 Автандила мысль рванулась к солнцу - образу любимой. 
 Говорит: «Душе в разлуке как прожить, тоской томимой? 
 «В одиночестве далеком жизнь мне стала нестерпимой. 
 «Про меня тебе кто скажет, злой судьбы огнем палимой?

923

 «Роза знает, что без солнца потеряет облик свой! 
 «Что же с нами будет, если наше солнце за горой? 
 «Сердце, лучше укрепиться, став незыблемой скалой. 
 «Чтоб любимую увидеть, ты должно владеть собой».

924

 На душе им стало легче, опаленным небесами. 
 Их ввела Асмат в пещеру, погасив печаль слезами, 
 Разостлала шкуру тигра, как и раньше, под ногами. 
 И, усевшись, развлекали там друзья друг друга сами.

925

 Время ужина настало, вот зажарили шашлык, 
 Хоть без хлеба хлебосольство, да и ковш их невелик. 
 Тариэля просят кушать, но от пищи он отвык, 
 Вся еда его по весу - ну, быть может, золотник!

926

 От людей услышать радость для людей всегда приятно, 
 Но умело надо слушать, не толкуя слов превратно. 
 Иногда на пламень сердца весть влияет благодатно, 
 Горем тяжким поделиться для страдающих отрадно.

927

 Этой ночью были вместе два героя, как два льва, 
 Горе все пересказали, что вмещала голова, 
 И наутро речь соткали многословно, как молза, 
 И повторно вспоминали клятвы первые слова.

928

 Тариэль сказал: «Не нужно нам слова тянуть так долго, 
 «За твои благодеянья только бог воздатель долга. 
 «Поклялись мы зенааром, а не нашим хмелем только, 
 «Что мы друга не забудем, хоть бы он ушел надолго.

929

 «Я молю, умерь мне пламя, не ввергай в огонь палящий! 
 «Запылал не от огнива тот огонь, во мне горящий. 
 «Сам сгоришь, меня спасая; строг огонь, миры творящий. 
 «Ты иди туда, где светит солнца лик животворящий.

930

 «Сам создатель не помог бы, - так ужасна скорбь моя, 
 «Кто поймет меня, пусть слышит, отчего бежал в поля, 
 «Что разумным подобает, сам творил когда-то я, 
 «Мне безумца жребий выпал, мозг несчастный мой паля».

931

 Автандил сказал: «На это затрудняюсь я ответом. 
 «Сам сказал ты это слово, мудреца призвав принтом: 
 «Как же бог лечить не может сердца ран своим советом? 
 «Он растит для всей вселенной семена небесным светом.

932

 «Жизнь влюбленных так устроить несоцветно было б богу, 
 «Чтоб сведя, предать разлуке, путь открывши слез потоку. 
 «Знай, миджнуру спутник - горе, это даст тебе подмогу. 
 Коль вы снова не сойдетесь, сам отдам я душу року.

933

 «Что есть храбрость, как не сила снесть любое испытанье, 
 «Не упорство перед горем и с судьбою пререканье? 
 «Ты не бойся: бог щедрее, чем скупое мирозданье. 
 «Слушай друга! Только мулам недоступно назиданье!

934

 «Ты внимай тому, что слышишь - в том ученья первый шаг. 
 «Чтоб явиться пред тобою, я оставил солнца стяг, 
 «Рассказав, как ты зажег мне в сердце огненный очаг. 
 «Здесь я больше не останусь, я речей излишних враг.

935

 «Мне любимая сказала: «Восхищаюсь я тобой, 
 «Помощь витязю в несчастьи есть заслуга предо мной», 
 «Обсудив все с нею вместе, шел к тебе я не хмельной, 
 «Что ж скажу ей, если спросит: «С чем ты, трус, пришел домой?»

936

 «Слушай лучше, чем напрасно в красноречьи вязнуть мнимом: 
 «Одолеешь трудность в деле, лишь сознательно творимом. 
 «Опадет цветок бесплодно, коль лучи проходят мимо. 
 «Без меня ты сир. я стану - брат для брата - побратимом.

937

 «Ты живи, как жил, на месте, самому тебе желанном, 
 «В добровольном поведеньи: хочешь - мудром, хочешь - странном. 
 «С этой гордою осанкой и со стройным этим станом 
 «Продержись, не сдайся смерти в пламененьи непрестанном.

938

 «В этом все мое моленье. Через год опять, ты знай, 
 «В грот приду к тебе с вестями, обойдя подлунный край. 
 «Знак нам - это время года, время роз и месяц май, 
 «Пусть тебя разбудят розы, как собак нежданный лай.

939

 «Если, год просрочив целый, не вернусь я вновь сюда, 
 «Знай, я с жизнью распростился, надо мной стряслась беда. 
 «Хочешь - радости предайся, хочешь - плачь по мне тогда, 
 «Для меня довольно будет и одной слезы следа.

940

 «С этой речью неужели в грудь войдет тебе кручина? 
 «То ли конь меня низвергнет, то ль с ладьей сожрет пучина, 
 «Промолчать об этом может лишь безмолвная скотина. 
 «Как мне знать, что в вихре неба мне пошлет моя судьбина!»

941

 Тариэль ему ответил: «Речь окончу поскорей! 
 «Знаю я, не будешь слушать умоляющих речей. 
 «Если друг с тобой упорен, согласиться с ним милей! 
 «Под конец любая тайна станет ближе и ясней.

942

 «Все пойми и посочувствуй ты моей тяжелой доле, 
 «Для меня одно и то же - буду здесь иль буду в поле. 
 «Хоть владеет мной безумье, подчинюсь твоей я воле, 
 «Но один дождусь ли встречи, протяну ли жизнь дотоле?»

943

 Так закончили беседу, порешив стоять на том, 
 И по зверю подстрелили, объезжая дол кругом. 
 Сердцем стону, возвращаясь к тем местам, где был их дом, 
 И над завтрашней разлукой плачут горестно вдвоем.

944

 Плачь и ты, стихов читатель, и тебя настигнет мука! 
 Что же делать сердцу, если сердцу с сердцем зла разлука? 
 Смертоносно расставаться, покидая в далях друга! 
 Кто не знал того, - научит жизни горькая наука.

945

 Утром с девой попрощались, уж красуясь на конях. 
 Автандила, Тариэля и Асмат глаза в слезах, 
 И огонь алей алами пламенеет на щеках, 
 Оба льва зверями воют, всем лесным зверям на страх.

946

 Так пещеру покидают, в воплях горем истекая, 
 И Асмат в слезах взывает: «Львов прославит речь какая? 
 «Жаром солнце раскаляя, вас зажгли светила рая, 
 «Беспредельно я страдаю, эта жизнь мне пытка злая!»

947

 Вместе витязи помчались, грот покинув у межгорья. 
 И, оставив путь по суше, свой ночлег, нашли у моря. 
 В эту ночь не разлучались, искрой душ друг другу вторя, 
 Предстоящая разлука учащала вздохи горя.

948

 Автандил промолвил другу: «Истощились слез истоки, 
 «Ты напрасно от Придона в лес умчался, одинокий, 
 «К нашей цели - к солнцу счастья - от него идут дороги, 
 «Я к нему иду, скажи мне, где жилья его пороги».

949

 Тариэль ему поведал, как к Придону ехать надо, 
 Объяснил, как мог, - безумье не расторгло речи лада: 
 «На восток держи дорогу, где морской волны ограда, 
 «Обо мне ему поведай, вспомнит он меня, как брата».

950

 Дичь убили, притащили, задымился моря брег, 
 Стали есть, как только мог бы в их печали человек. 
 И под деревом два друга в эту ночь нашли ночлег. 
 То скупой, то слишком щедрой вероломен жизни бег!

951

 Обнимаются два друга, вставши с утренней зарей, 
 Всякий таял бы, услышав разговор их меж собой, 
 Из очей, как из расселин, льются слезы их рекой, 
 И стоят, обняв друг друга, - груди сплавлены тоской.

952

 Щеки в горести терзали, плача, рвали волоса, 
 Разлучаясь, проезжали тростниковые леса. 
 И покуда было видно, откликались голоса. 
 К ликам скривленным приникнув, солнце никло, луч кося.