КОМЕДИЯ

Расстановка ударений: КОМЕ`ДИЯ

КОМЕДИЯ (греч. comoidia, от сomos - веселая толпа и oide песня) - один из основных видов драмы, в к-ром коллизия, действие и характеры трактованы в формах смешного или проникнуты комическим. Непосредственно смешное, комизм может служить в К. средством юмора или сатиры, способных освещать самые глубинные противоречия в жизни человека и об-ва. "В основании истинно художественной комедии лежит глубочайший юмор" (Белинский В. Г., Полн. собр. соч., т. V, с. 60). К. изображает порочное и безобразное прежде всего как выражение внутренней человеческой неполноценности, к-рая приносит себя в жертву смеху. "Смешное - это некоторая ошибка и безобразие, никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное" (Аристотель, Об искусстве поэзии, 1957, с. 53). К. избегает моментов, вызывающих глубокое сострадание, иначе она перерастает в драму (напр., "Дело" А. В. Сухово-Кобылина). В силу ослепленности пороком ("Каждая подлинно комедийная фигура напоминает самовлюбленного урода" - Ф. Геббель), иллюзорности сознания ("Комическое выражает прежде всего известную неприспособленность личности к обществу" - А. Бергсон) комические персонажи стоят как бы ниже окружающей действительности, лишаются разумной формы существования и действия. Отсюда - гротеск, гипербола, карикатура как средства комедийной характеристики. В столкновении с реальностью такие персонажи обычно терпят смешное поражение, неизбежно разоблачая самих себя. Скупой у Ж. Б. Мольера, подозревающий в воровстве всех, кто к нему приближается, и наконец действительно обкраденный, хватает себя за руку, крича: "Держите вора!" В этом моменте открывается вся философия комического образа: скупой действительно обокрал сам себя, свою жизнь силой собственного порока.

К. не прикована односторонне к сфере безобразного. В ней постоянно живет положительный "герой" - смех, ниспровергающий безобразное и поднимающий над ним сознание читателя. Однако непосредственным содержанием К. может быть не только комическое саморазоблачение безобразного, но и веселое, остроумное торжество над ним, игра здоровых сил жизни - балаган гротескных героев и карнавальная игра хора, принимающая порой возвышенный оттенок в комедиях Аристофана, "истинный и благородный комизм" в "Женитьбе Фигаро" П. Бомарше: феодалы становятся посмешищем для своего слуги Фигаро - "наиболее смышленого человека своей нации" (см. предисл. П. Бомарше к "Женитьбе Фигаро"). К., т. о., может непосредственно изображать положительного героя. Сначала античная К., затем К. раннебуржуазной эпохи нередко передавала свою насмешку представителям плебейства, наделяя их энергией, превосходством в уме и воле над их господами (рабы в комедиях Плавта, слуги-дзанни в итальянской комедии масок, Маскариль у Мольера). Хотя эти комедийные герои из-за своего подневольного положения в об-ве могли проявлять свободный плебейский Дух чаще всего в плутовской форме или под шутовским колпаком, они все же благодаря господству в интриге и смелому остроумию создавали, по словам Гегеля, "смешную картину, что в сущности хозяева - это слуги, слуги же - настоящие хозяева..." (Соч., т. 14, М., 1958, с. 397). Богатство идеальных человеческих отношений заключено в комедиях у Шекспира, юмор к-рого был чрезвычайно разносторонним; смешное уродство сочеталось с жизнерадостным весельем ("Двенадцатая ночь"), с красотой цельных сильных характеров ("Укрощение строптивой"), с поэтическим миром сказки ("Сон в летнюю ночь"). Сближая комическое и трагическое, Шекспир вводил в К. таких далеко не однозначных персонажей, как меланхолик Жак ("Как вам это понравится") или простолюдин Лаунс, в к-ром смешное и доброе нераздельны ("Два веронца"). Положительный герой К. нередко выписан также комедийными красками, является комическим персонажем или служит источником смеха благодаря своей иронии и остроумию, напр. сумасброд и весельчак Сирано де Бержерак в героической комедии Э. Ростана "Сирано де Бержерак" (см.: М. Горький" Собр. соч., т. 23, 1953, с. 306) или саркастический вольнодумец Чацкий в "высокой комедии" А. С. Грибоедова "Горе от ума".

Для истории К. характерна жанровая модификация в двух направлениях: от фарса к комедии, от грубого юмора, от шуток и жестов, подчас непристойных, к тонкому психологическому юмору и интеллектуальной иронии; от чистой К. (и наряду с ней) к смешению смешного и трогательного, комедийного и драматического.

Различают К. положений и К. характеров. В первой предпочтение отдается событиям, хитроумной интриге (напр., "Комедия ошибок" Шекспира, "Дама-невидимка" Кальдерона). Во второй источником смешного являются прежде всего характеры в их внутренней сути, их постоянная однобокость, гипертрофия одного качества ("Укрощение строптивой" Шекспира, "Тартюф" Мольера). Среди шедевров К. преобладают, однако, пьесы, сочетающие оба компонента: яркие сценические положения и рельефные характеры. В 19 в. (вплоть до 80-х гг.) западная К. мельчает, ее сатирический пыл гаснет, и развлекательная интрига явно главенствует над социальным характером. Образцом такой "хорошо сшитой пьесы" стали для всего европейского театра комедии Э. Скриба и Э. Лабиша - остроумные и неисчерпаемо изобретательные в интриге, но не поднимающиеся обычно выше критики "частных" нравов.

В конце 19 в. возникает т. н. "комедия идей". Ее родоначальником был О. Уайльд - мастер острых парадоксов. Б. Шоу сделал К. парадоксальных идей средством острой критики капиталистического мира. Главным средством комизма в такой К. являются ирония и остроумный диалог.

По характеру смеха, эстетическому пафосу различают: сатирические К. ("Мизантроп" Мольера, "Ревизор" Гоголя, "Багровый остров" Булгакова); К., сочетающие сатиру, комизм и серьезное, трогательное (К. Менандра, "Волки и овцы" Островского); романтические или "лирические" К. ("Собака на сене", "Учитель танцев" Лопе де Вега, "Двенадцатая ночь" Шекспира, "Турандот" Гоцци). С конца 19 в. получает распространение трагикомедия, где смех, вызываемый пороками и недостатками, пронизан острым сознанием несовершенств жизни и человека. К трагикомедии относят мн. пьесы Шоу, Б. Брехта, Э. де Филиппо, Д. Дюрренматта. Как ее разновидность возникает т. н. "мрачная комедия", в к-рой горечь сознания деградации личности в современном об-ве усиливается порой до безысходности (Л. Пиранделло, отчасти К. Чапек). Крайним проявлением такой К. являются эксцентриады Ж. Ж ироду, Ж. Ануйя и Э. Ионеско, для к-рых характерны тема утраты иллюзий и всепроникающий дух иронии - по отношению к персонажам, событиям, морали, к публике, наконец иронии, направленной на самого автора и его творчество.

Становление русской К. совершается во второй половине 18 в., когда появляются такие пьесы, как "Хвастун" Я. Б. Княжнина, "Ябеда" В. В. Капниста, "Трумф" И. А. Крылова и особенно "Недоросль" Д. И. Фонвизина, явившиеся просветительской сатирой на социальные нравы правящих слоев общества. В 19 в. русская К. дала высокие образцы социальной реалистической сатиры, в то время как западная К. почти не знала их вплоть до последней трети 19 в. Грибоедов, Гоголь, Островский, Сухово-Кобылин, Л. Н. Толстой обнажали "раны и болезни нашего общества" (Н. В. Гоголь) и творили суд над ним, воплощая тем самым принципы "высокой комедии", к-рая, по словам А. С. Пушкина, "не основана единственно на смехе, но на развитии характеров, и ... нередко... близко подходит к трагедии". В конце века А. П. Чехов создал новую разновидность "К., исполненную лирического трагизма и вместе с тем многогранного психологизма ("Вишневый сад"). Русская классическая К. предпочитала "частной завязке", т. е. интриге частной жизни, "общую завязку" ("Театральный разъезд" Гоголя), при к-рой в действие вовлекается определенная социальная среда в целом ("Горе от ума", "Ревизор", "Дело").

В русской К. разоблачающий смех обычно противопоставлен непосредственно изображенному поэтическому или драматическому началу, хотя есть пьесы и чисто комические, где единственный положительный герой - смех ("Ревизор", "Смерть Тарелкина"). Однако второй, как и первой, свойственно пробуждать трагические предчувствия, поскольку обе они обычно выражали глубинные социальные или национально-общественные коллизии. Недаром самую смешную русскую К. "Ревизор" В. Г. Белинский называл одновременно трагедией. Первую страницу в истории советской К. открыла "Мистерия-буфф" (1918) В. Маяковского. В ней сочетались высокое (мистерия) и сатира (буфф), политическая карикатура и площадной смех, предельно обобщенные, плакатные образы и фантастические ситуации. Она наследовала стиль раннего революционного театра, т. н. театра инсценировок и, синтезируя его, стала началом условно-гротескного направления в советской К. Яркими образцами этого направления явились комедии Маяковского "Клоп" (1928) и "Баня" (1929), в к-рых монументальная сатира на обывательское перерождение, "идейное" приспособленчество и бюрократизм противопоставлена мечте об идеальном будущем и романтическому пафосу героев, стремящихся к нему. Для условно-гротескного комедийного стиля характерны нарушение бытовой достоверности, крайнее заострение комических ситуаций (эксцентризм) и образов (гипербола, пародия, буффонада), символические и фантастические элементы, обнаженная условность, иллюзорность театральных представлений (напр., прямое обращение к зрителю, "выход" актера из образа). Психологические характеристики упрощены, однолинейны, зато обрисовка характеров проникнута острой публицистичностью. В таком стиле написана К.-памфлет в стихах "Выстрел" (1929) А. Безыменского, продолжившего героико-сатирические традиции Маяковского. В середине 20-х гг. успешно заявляет о себе другое комедийное направление, наследующее традиции Гоголя и Островского, - появляется социально-бытовая комедия Б. Ромашова "Воздушный пирог" (1925). Сатирически обличая стихию мещанства и делячества, оживленную нэпом, Ромашов сталкивает ее непосредственно с положительным героем. Жанр социально-бытовой К. по-разному продолжили "Чужой ребенок" (1933) В. Шкваркина, "Опасные связи" (1939) М. Зощенко, "Кто смеется последним" (1939) К. Крапивы, "В степях Украины" (1941) А. Корнейчука. В 1925 г. поставлен сатирический фарс Н. Р. Эрдмана "Мандат", заключавший в себе будущие стилевые признаки обоих направлений: тема и типаж сближали его с бытовой К., а сгущение комических красок, экспрессия сатирического рисунка переключали его в сферу гротеска и трагической буффонады. К конкретно-бытовой К. примыкает советская лирическая К., характерные черты к-рой намечены уже в "Квадратуре круга" (1928) В. Катаева: легкий, почти водевильный конфликт, незлобивая насмешка над болезнями и противоречиями духовного роста советских людей, отсутствие сатирических образов и красок. В 30-е годы в этом жанре написаны К. "Девушки нашей страны" И. Микитенко, "Чудесный сплав" В. Киршона, "Весна в Москве" В. Гусева.

Комическое свойственно и пьесам Н. Погодина (напр., "Темп", "Аристократы" и др.). В них постоянно комическое переплетается с романтическим, а высокая патетика облекается в юмор. Особый театр комической аллегории, сатирического символа создали комедии-сказки Е. Шварца "Дракон", "Тень", "Голый король". В конце 30-х - середине 50-х гг. становится влиятельной т. н. теория бесконфликтности, допускающая лишь конфликт "хорошего" с "отличным". Условно-гротескное направление искусственно прерывается, сатирический пафос гаснет; относительно развивается лишь бытовая и лирическая К.

В середине 50-х гг. происходит "второе рождение" Маяковского на сцене; усиливается сатирическое обличение в пьесах С. Михалкова (напр., "Памятник себе"), В. Минко ("Не называя фамилий"), в многочисленных постановках сатирических пьес Шварца. В 50 - 60 гг. активизируется творчество А. Софронова. Появляются новые комедиографы (Л. Зорин и др.). Усиливается комическая струя в пьесах, в целом далеких от чистой К., что характерно для драматургии В. Розова ("В добрый час", "В поисках радости", "Перед ужином") А. Володина ("Назначение"). Известность приобретают имена комедиографов в союзных республиках: М. Бараташвили в Грузии, А. Макаенок в Белоруссии, Н. Зарудный на Украине, Ю. Смуул в Эстонии и т. д. Становятся широко популярными К. Корнейчука ("В степях Украины", "Страница дневника" и др.). Разные по своему художественному уровню, пьесы названных авторов стремятся преодолеть беззубые насмешки, пустую развлекательность, увлечение критикой частностей быта, к-рые нередко еще подменяют в К. изображение серьезных общественных конфликтов. Комическое в советской К. свободно от мрачной иронии, рожденной безверием и свойственной многим западным трагифарсам (напр., комедии Э. Ионеско), где смеясь расстаются не только с прошлым, но и с будущим. Оно лишено и трагического подтекста русской реалистической К. ("Чему смеетесь? Над собою смеетесь!" - Н. В. Гоголь). Советская К. стремится выразить прежде всего смех наступательных сил, смех тех, кто "весело расстается со своим прошлым" (К. Марк с).

Лит.: Тиандер К., Сущность комедии, в сб.: Вопросы теории и психологии творчества, 2 изд., т. I, X, 1911, с. 164 - 73; Бергсон А., Смех, Собр. соч., т. 5, СПБ, 1914; Гоголь Н., Театральный разъезд... Полн. собр. соч., т. 5, М. - Л., 1949; Белинский В., "Горе от ума". Соч. А. С. Грибоедова. Полн., собр. соч., т. 3, М., 1953; Фролов В. В., Жанры советской драматургии, М., 1957; Волькенштейн В., Драматургия, изд. исправл. и доп., М., 1969; Богуславский А., Диев В., Русская советская драматургия [кн. 1 - 2], М., 1963 - 68; Сахновский - Панкеев В., О комедии, Л. - М., 1964.

Н. П. Шпагин.

Источники:

1. Словарь литературоведческих терминов. Ред. С 48 сост.: Л. И. Тимофеев и С. В. Тураев. М., 'Просвещение', 1974. 509 с.