07.04.2010

100 лет назад обвенчались Анна Ахматова и Николай Гумилев

Анна и Николай познакомились в Рождественский сочельник 1903 года. Тогда 14-летняя Аня Горенко была уже очень красивой девушкой. Про неё говорили, что она лунатичка и пишет стихи. 17-летнего Николая поразила не столько необычная внешность и романтическое обаяние Анны, сколько холодность и недоступность девушки. Её сердце принадлежало другому.

Николай был по натуре завоевателем. Его первый, ещё неуклюжий поэтический опыт назывался "Путь конквистадоров". Название этого произведения можно вынести в заглавие биографии Николая Степановича. Свою возлюбленную он начал осаждать стихами. Почти все стихи раннего периода посвящены Анне Горенко.

Анна тоже отозвалась стихами, в которых называла Николая братом и говорила о нем, как о неживом: "Умер твой брат, пришли и сказали. Не знаю, что это значит...", - стихи датировнные 1910 годом несут отголосок той ранней поэзии. Удивительно, что через много лет именно Гумилев сообщил уже бывшей своей жене Ахматовой о самоубийстве её брата.

По окончанию гимназии Гумилев уехал в Париж. Путешествием, стихами донжуанством он лечил себя от тяжелого любовного недуга. Анна была наслышана о его любовных похождениях (в то время, возможно, вымышленных), но и они оставили её равнодушной:

На руке его много блестящих колец - 
Покоренных им девичьих нежных сердец.

Там ликует алмаз, и мечтает опал,
И красивый рубин так причудливо ал.

Но на бледной руке нет кольца моего,
Никому, никогда не отдам я его.

Мне сковал его месяца луч золотой
И, во сне надевая, шепнул мне с мольбой:

"Сохрани этот дар, будь мечтою горда!"
Я кольца не отдам никому, никогда.

Вернувшись из Парижа, Гумилев попытался добиться взаимности, и вновь получил отказ. Отвергнутый поэт снова уезжает за границу. Он совершил две демонстративно-неудачных попытки самоубийства, о чем сообщал в письмах к Анне, в прозе и в стихах:

Был влюблен, жег руки, чтоб волненье
Усмирить, слагал стихи тогда, 
Ведал солнце ночи - вдохновенье,
Дни окостенелого труда.

Что-то заставило Анну принять очередное предложение руки и сердца. Что это было, горячая преданность Николая? страх за его жизнь? А может, она прозревала в этом нескладном начинающем поэте великое дарование, масштабную трагическую личность. В этом нас убеждают строки из её письма: "Я не пишу ничего и никогда писать не буду. Я убила душу свою... Гумилев моя Судьба, и я покорно отдаюсь ей".

Получивший согласие на брак Гумилев был поражен дошедшим до него слухом о предательстве невесты, любовной измене. Но тогда он ему не поверил:

Пусть не запятнано ложе царицы,
Грешные к ней прикасались мечты…

Они обвенчались 25 апреля 1910 г. "за Днепром в деревенской церкви". Никто из родственников жениха не явился на венчание, в семье Гумилевых считали, что этот брак продержится недолго. Семейная жизнь началась с разочарования. Первая брачная ночь подтвердила подозрения Гумилева. Но по какому-то молчаливому уговору они не задавали друг другу вопросов. И только в день их развода после восьми лет брака он спросил: "Теперь ты мне скажешь, кто был первым?". И Ахматова ему сказала.

Другой вопрос: любит ли она его? - не давал покоя молодому мужу. "Нет, не люблю,- невозмутимо отвечала жена, - но считаю Вас выдающимся человеком". Николай Степанович улыбался и переспрашивал: "Как Будда или как Магомет?"

Может быть, шанс у этого брака стать союзом на всю жизнь всё же был. Гумилева не оставляла надежда, что:

Девушка, игравшая судьбой, 
Сделается нежною женой, 
Милым сотоварищем в работе.

Гумилев сразу не признал жену поэтом. Он даже предназначал ей довольно скромную роль в организованной им студии стиха ("Цех поэтов"). И Анна вроде бы была готова пожертвовать своим темпераментом и талантом ради семьи: "Я клянусь Вам всем для меня святым, что этот несчастный человек будет счастлив со мной". Но, видимо, Николая Степановича самого такое положение не устраивало, он вновь пустился в путешествие.

В то время, когда муж покорял Африку, Анну посетило настоящее вдохновение: "Стихи шли ровной волной, до этого ничего похожего не было". Вернувшись, муж, между прочим, спросил её: "А стихи ты писала?" она, тайно ликуя, ответила: "Да". Он попросил почитать, прослушал несколько стихотворений и сказал: "Ты поэт - надо делать книгу".

Отношения вступили как бы в новую фазу сотрудничества двух поэтов: "Ты победительница жизни, И я товарищ вольный твой". Тогда же новым объектом безнадежной любви Николай Гумилев избрал Марию Кузьмину-Караваеву. Чувство вспыхнуло быстро, и оно не осталось без ответа. Однако Мария была смертельно больна туберкулезом, и вскоре после начала их романа с Гумилевым Кузьмина-Караваева умерла.

Правда, ни ее смерть, ни рождение сына не вернули Ахматовой былого обожания мужа.

В день, когда Ахматова родила ему сына, Гумилев пропал. Через сутки он пришел с "лжесвидетелем" поздравил жену, выглядел очень смущенным. После рождения сына Левы они предоставили друг другу полную свободу, но не расставались формально еще шесть лет.

Несмотря на измены и обиды Ахматова продолжала считать мужа выдающимся человеком, ни на секунду не забывала о значении Николая Гумилева для России:

Чтоб отчетливей и ясней
Ты был виден им, мудрый и смелый.
В биографии славной твоей
Разве можно оставить пробелы?

В 1914 году Гумилев ушел добровольцем на фронт. "Милая Анечка, - писал он жене,- война мне очень напоминает мои абиссинские путешествия. Недостаток экзотичности покрывается более сильными ощущениями. В общем, я могу сказать, что это лучшее время моей жизни". Гумилев и на войне показал себя выдающимся человеком, сражался отчаянно-храбро, был дважды награжден орденом святого Георгия. Что чувствовала в это время его жена? Что писала?

Будем вместе, милый, вместе, Знают все, что мы родные, 
А лукавые насмешки, Как бубенчик отдалённый, 
И обидеть нас не могут, И не могут огорчить.
Где венчались мы, не помним, 
Но сверкала эта церковь Тем неистовым сияньем,
Что лишь ангелы умеют В белых крыльях приносить.
А теперь пора такая, Страшный год и страшный город. 
Как же можно разлучиться Мне с тобой, тебе со мной.

Сложно сказать посвящены ли эти строки, написанные Ахматовой в 1915 году, мужу или посвящены любовнику Борису Анрепу? Ещё до ухода мужа на фронт у Ахматовой завязались дружественно-любовные отношения с поэтом Николаем Недоброво, он-то и познакомил её с художником Борисом Анрепом. Видимо, Анреп был единственным, кого Ахматова любила, ему она подарила своё кольцо.

Анна и не думала скрывать от мужа свой новый роман. Встретившись, он был вынужден выслушивать от жены жалобы, что Анреп не приходит и не пишет. Николай Степанович ударил по столу рукой: "Не произноси больше его имени!". Ахматова помолчала. Потом робко: "А можно еще сказать?". Николай Степанович рассмеялся: "Ну, говори!"

Супругам стало ясно, что брак не состоялся. Ахматовой было жаль, что она не смогла понести ту миссию, к которой готовилась, вступая в брак. Гумилев же ни о чем не жалел: "Ты научила меня верить в Бога и любить Россию".

1917 году Гумилев отправился за границу, в Русский экспедиционный корпус. Положение Ахматовой в семье Гумилевых, где её всегда недолюбливали, стало уж совсем сомнительным. К тому времени Недоброво уехал в Ялту, где вскоре умер от туберкулеза. Анреп навсегда эмигрировал за границу…

Анна решилась на новый брак с ученым египтологом Владимиром Шилейко. В замужестве Ахматова увидела не возможность семейного счастья, а желание искупить грехи : "К нему я сама пошла... Чувствовала себя такой черной, думала, очищение будет..."

Гумилев тяжело воспринял окончательный разрыв с Ахматовой, к нему даже вернулись мысли о самоубийстве. К тому же выбор Анны Ахматовой его совершенно обескуражил: "Я плохой муж... Но Шилейко ... катастрофа, а не муж..."

Владимир Шилейко был тоже выдающимся человеком: знал 52 языка, при чем к изучению древнееврейского приступил самостоятельно в возрасти шести лет. Владимир Каземирович был нечеловечески работоспособен, требователен, даже жесток к себе и окружающим. Жене он запрещал писать стихи, встречаться с друзьями, сделал из неё своего личного секретаря и домработницу. Быт в Петрограде времен гражданской войны был очень тяжел: "Сыпняк, голод, расстрелы, темнота в квартирах, сырые дрова, опухшие до неузнаваемости люди", - вспоминала о том времени Ахматова, ей приходилось колоть дрова и носить мешки с мукой.

Гумилев вернулся в Россию тогда, когда его единомышленники уже покидали ее. Он, привыкший всегда во всем идти против течения, словно не замечал царившей в стране разрухи и нависшей над ним самим угрозы. Он был на взлете своей славы и таланта, развил бурную литературную деятельность, ездил с выступлениями по стране, вступил в новый брак.

Он навещал бывшую жену, иногда приводя с собой сына, который жил у бабушки. В июле 1921 года он пришел к Ахматовой, и очень упрекал её за то, что она оставила литературную деятельность и литературные знакомства . Она же внутренне сердилась на него за то, что он не хотел понимать её теперешнего положения. Когда он уходил, спускаясь по темной винтовой лестнице она бросила ему вслед: "По такой лестнице только на казнь ходить".

Предчувствие трагедии не обманули Ахматову. В августе 1921 года Гумилев, не написавший ни строки, которая могла бы быть названа "антисоветской", не участвовавший ни в Белом движении, ни в контрреволюционных заговорах, - был арестован и вскоре расстрелян. Незадолго до смерти он написал такие строки:

Я сам над собой насмеялся
И сам я себя обманул, 
Когда мог подумать, что в мире
Есть что-нибудь, кроме тебя.

Его бывшей жене Ахматовой и Льву Гумилеву пришлось пройти сквозь все испытания, выпавшие на долю России: "Ни одного удара не отклонили от себя".

Зимой 1924 года в квартиру Ахматовой и Шилейко впервые пришел Павел Лукницкий, молодой филолог, решившийся, несмотря ни на что, собирать, пока не поздно, материалы к биографии расстрелянного Николая Гумилева. Брак Ахматовой и Шилейко к этому времени распался, но они вынуждены были жить под одной крышей.

Лукницкий записывал за Ахматовой все, что она ему сообщала. Помимо своих рассказов, воспоминаний, ощущений Ахматова называла Лукницкому имена людей, которые по ее желанию могли дать дополнительные сведения. Лукницкий ездил к ним, записывал и собирал. Ахматова боялась, что образ Гумилева в истории литературы будет необъективен, что его очернят коллеги по цеху или идеализируют родственники. Она даже составила донжуанский список Николая Степановича: "До последних лет у Николая Степановича было много увлечений - но не больше в среднем, чем по одному на год. А в последние годы - женских имен - тома. И Николай Степанович никого не любил в последние годы".

Доверие Ахматовой юному Лукницкому принимало характер некоей покаянной исповеди. Молодой Лукницкий понимал, но больше чувствовал, что Ахматовой порой было трудно говорить, она чувствовала вину за трагическую жизнь Гумилева. "АА грустит о Николае Степановиче очень, - писал Лукницкий,- и то, чему невольно была виной, рассказывает как бы в наказание себе".

Совместная работа Лукницкого и Ахматовой по Гумилеву продолжалась пять лет. Но Ахматова продолжаела работу над биографией своего бывшего мужа на протяжении всей жизни.

Третий брак Анны Андреевны - с Николаем Пуниным - тоже был заключен не по любви с её стороны. Она так и не обрела полноценной семьи и дома.

Другие уводят любимых,- 
Я с завистью вслед не гляжу. 
Одна на скамье подсудимых 
Я скоро полвека сижу. 

Это одно из последних стихотворений Ахматовой, датированного 1960 годом, срок своего наказания (полвека) она исчисляет с 1910 года, когда "за Днепром в деревенской церкви" она обвенчалась с молодым поэтом Николаем Гумилевым.

В русской литературе есть пример брака, заключенного между безумно влюбленным женихом и ветреной невестой. Родственники осуждали этот союз. Супруги были молоды, жили в беспечности и довольстве. Но в их жизнь ворвалась война, революция, разруха. Жена, как могла, берегла семейный очаг. Но муж охладел, начал изменять прежде страстно любимой жене. Недолгий брак закончился разводом. А потом - годы переосмысления, расплаты, покаянья. Таков был брак Михаила Булгакова и Татьяны Лаппа.

Елена Абидова

Источники:

1. П. Лукницкий 'Встречи с Анной Ахматовой'
2. В. Лукницкая 'Николай Гумилёв'