14.05.2011

В Женеве показали пролежавший 20 лет в земле 'Архипелаг ГУЛАГ'

В Женеве открылась выставка, посвященная жизни и творчеству Александра Солженицына: две тысячи страниц рукописей, документы, личные вещи и фотографии. Многие предметы отбирала для экспозиции вдова писателя Наталия Солженицына.

Ни первая повесть, ни вторая, ни третья - творчество 11-летнего Александра Солженицына Солженицыну 80-летнему не нравилось. "Не стоит никакого внимания, не печатать" - красными чернилами, прямо на обложке. Но они под стеклом, в Женеве, впервые у всех на виду. И Наталия Дмитриевна ни о чем не жалеет.

"Увидев все это в витринах, чувство я испытала двоякое, - говорит Наталия Солженицына. - С одной стороны, ужаснулась: все нутро выложили под стекло. С другой стороны - радость и гордость, потому что он принадлежит всем".

Здесь все и правда как-то пронзительно лично. Оказывается в детстве у Солженицына был квадратный почерк. Фантастическую повесть "Страна Пирамид" он написал в расходном журнале АО "Мельстрой", который мама принесла с работы - бумаги не было. Привычка экономить, кроить ножницами, останется. В его дорожном пенальчике - скрепки, ластик и крохотные карандаши в 3 сантиметра. Он всегда дописывал их до конца.

"И не в путешествиях он тоже любил писать маленькими карандашиками, дописывал до конца, - вспоминает Наталия Солженицына. - Не знаю, почему. Он вообще не любил выбрасывать чистую бумагу, отрезал незаписанный конец листа. Он считал, что каждая вещь должна отслужить целиком, что правильно - не разбрасывать то, что сделано другими людьми".

Даже для музея с таким роскошным собранием рукописей, от Илиады до Бодлера, такие экспонаты - просто фантастика. Здесь тот самый ГУЛАГ, который пролежал в земле 20 лет. Друзья из Эстонии закопали рукопись, пока Солженицыны были в изгнании. Здесь первые узлы "В круге первом". И рабочие конверты "Красного колеса" - их было 250. В синем - замыслы, в сером - досье на персонажей, в черном - структура. Еще в одном, из-под фотобумаги - наброски, образы: птицы, животные. Математическая точность и самодисциплина - Солженицын писал много, убористо, а потом с лупой, которую ему подарили в цюрихской лавке, разбирал свои черновики.

"Он разбрасывает огромный объем информации по невероятному количеству конвертов и папок, их сотни. А потом он их сплавляет, и это становится романом", - рассказывает куратор выставки Жорж Нива.

И всегда - от руки, до самого последнего дня. Когда-то пером, потом шариковой ручкой, которую Солженицын удивительно полюбил. Лишь публицистика располагала его стучать на машинке. Еще письма - неблизким людям. Своим, родным, друзьям - всегда от руки, с восклицательными знаками, необычно для него размашисто. В XXI веке, веке компьютеров, все это кажется таким непривычным.

Для Музея истории письменности Солженицын - молодой писатель. Но здесь его рукописи, даже самые последние, вдруг стали казаться старше. Кусочки желтой бумаги, вырезки, самодельные конверты и даже пометки на полях любимых книг - теперь все это часть наследия большой страны. А здесь, в Женеве, получается, и всего мира.

Ася Емельянова

Источники:

1. Вести.Ru