Из саги «Угон быка из Куалнге»

Разговор перед отходом ко сну

Однажды, когда для Айлиля и Медб было приготовлено их королевское ложе в твердыне Круахана Коннахтского, вышел у них такой разговор.

- Дитя,- молвил Айлиль,- скажу я тебе правдивое слово: хорошо быть женою достойного мужа.

- И впрямь хорошо,- откликнулась девушка³⁷⁷.- Но к чему говоришь ты это?

- К тому говорю я это,- продолжал Айлиль,- что сегодня стала ты лучше, чем была в день, когда я взял тебя в жены.

- Хороша была я и до тебя,- промолвила Медб.

- О добротности твоей,- сказал Айлиль,- мы что-то не слыхивали, не считая разговоров о большом наследстве, ждущем тебя, да толков среди твоих недругов-соседей о том, не удастся ли им чего стянуть у тебя или оттяпать.

- Вовсе не так было дело,- возразила ему Медб.- Мой отец, Эохо Федлех, сын Финна, сына Финдомана, сына Финдена, сына Финдгуна, сына Рогена Руада, сына Ригена, сына Блатахта, сына Ботахта, сына Энна Агнеха, сына Ангуса Турбеха, был верховным королем Ирландии. У него было шесть славных дочерей: Дербриу, Этне, Эле, Клотру, Муган и Медб, и я, Медб, была самая высокая и благородная из них всех. Я была самой обходи­тельной и щедрой, лучшею в бою, схватке и поединке. Было при мне пятнадцать сот королевских бойцов из сыновей изгоев и столько же бойцов из сыновей местной знати, и по десять человек еще на каждого из этих бойцов, и по восемь человек на каждого бойца, и по семь человек еще на каждого, и еще по шесть на каждого, да еще по пять на каждого, и по три и по два на каж­дого, и по одному еще на каждого! Такова была обычная моя свита, и на ее содержание отец выделил мне одну из пятин Ирландии, именно пятину Круаханскую³⁷⁸, почему и зовусь я Медб Круаханская. Ко мне посылали сватов от короля лагенов Финна, сына Росса Руада, и от Кайрпре Ниафера, сына Росса Руада, короля Темры, и от Конхобара, сына Фахтны Фатаха, короля уладов, приходили и от Эохо Бека, но я ни за одного из них не пошла. Ибо я потребовала особенного брачного дара, какого до меня ни одна женщина Ирландии еще не требовала от своего мужа, а именно - мужа без скупости, без ревности и без страха! Будь муж, которому я принадлежу, скупым, не приста­ло бы нам быть вместе, поскольку я превосходила бы его: ведь тогда моя кротость и щедрость были бы поводом для насмешек над моим мужем; но не было бы причин для насмешек над ним, будь мы равно добры с ним в отношении этих качеств. Будь мой муж труслив, столь же мало подобало бы нам быть вместе, ибо я одна лишь шла бы в драку, состязание в бой, навлекая на мужа насмешки за то, что его жена смелее его; но не будет ему насмешки, если он столь же смел, лишь бы оба они были смелы. Если бы муж, которому принадлежу я, был ревнив, не подобало бы нам обоим также быть вместе, ибо никогда еще раньше не было со мной так, чтобы один мужчина при мне за­слонял другого. И вот я, наконец, нашла подходящего мне человека,- это был ты, Айлиль, сын Росса Руада Лагенского: ты не был скуп, не был ревнив, не был робок. Я составила с тобой договор и дала тебе свадебный дар, который более подобало бы получить жене, а именно - полное снаряжение для двенадцати человек по части одежды, колесницу стоимостью в семь невольниц и дощечку червонного золота³⁷⁹ толщиной в ладонь твоей левой руки, чтобы мог ты ею прикрыть свое лицо, если бы кто захотел причинить тебе стыд, или позор, или смущение.

- Не годится, чтобы так говорила обо мне ты, у которой меньше, чем у меня, имущества, сокровищ и достояния,- возразил Айлиль.

- А вот мы сейчас это проверим,- отвечала Медб.

И она позвала слуг, которые по ее приказанию стали им приносить для начала всякую мелочь из вещей ценных, чтобы могли они определить, у кого из них больше драгоценностей и богатств. Стали им приносить ведра и бочонки, железные тазы, крючья и умывальные чашки. Стали им приносить также перстни их и запястья, золотые изделия и одежды - пурпур­ные, синие, черные и зеленые, желтые и пестрой раскраски, серые, коричневые, пятнистые и полосатые. Привели им с по­лей, с равнин и из ущелий горных многочисленные их стада овец, коз, коров и прочей живности. Подсчитали все, и оказа­лось, что всего по числу, размерам и стоимости у них поровну: на всякого прекрасного быка в стадах Медб, оцененного в одну невольницу, нашелся такой же прекрасный бык в стадах Айлиля. Белоголовый звали его. Привели их верховых коней, и их запряжки, и их табуны с пастбищ и зеленой муравы, и всего этого у них также оказалось поровну. Нашелся особенно прекрасный конь, оцененный в одну невольницу, в стадах Медб, но такой же прекрасный конь нашелся и у Айлиля. Из лесной глуши и диких мест области были к ним приведены дикие ка­баны, им обоим принадлежавшие; были все они подсчитаны, обмерены и взвешены, и оказалось, что и этого зверья у них обоих поровну. На каждого особенно прекрасного кабана, най­денного у Медб, был найден подобный ему, столь же прекрасный, и у Айлиля. И так же было с каждой телушкой, с каждым годовалым бычком, с каждой овцой у них обоих.

Тогда приказала Медб призвать своего скорохода Мак Рота и спросила его, где еще можно увидеть в Ирландии быка столь же прекрасного или еще лучшего, чем лучший из быков, имею­щихся у нее.

- Я могу сразу сказать,- воскликнул Мак Рот,- где можно найти такого же или еще лучшего быка, какой есть у Медб: вы найдете его в Уладской пятине, в Триха-Кет-Куалнге, и доме Даре, сына Фиахны. И зовут его Бурый из Куалнге!

- Сейчас же за ним! - вскричала Медб.- И попроси от моего имени, чтобы уступил он мне Бурого из Куалнге на год, в конце которого он получит от меня за это подобающую на­граду - пятьдесят телушек и вдобавок к ним самого Бурого из Куалнге. Можешь сделать, о Мак Рот, и другое предложе­ние: если местные люди будут коситься на тебя за то, что ты хочешь забрать у них такое сокровище, как Бурый из Куалнге, то пусть сам Даре является к нам со своим быком, и он получит у нас, на сладостной равнине Маг-Ай, надел, равный тому, какой у него был раньше в Уладе, колесницу стоимостью в трижды семь невольниц и в придачу ко всему этому дружбу моих ляжек!

Двинулись круаханские скороходы в путь, направляясь к Даре, сыну Фиахны. Число скороходов, отправившихся вместе с Мак Ротом, было девять. Был встречен Мак Рот подобающим приветом в доме Даре, ибо он был лучшим из всех имевшихся тогда скороходов в Ирландии. Спросил его Даре, ради чего за­теял он это путешествие. Скороход рассказал ему о причине предпринятого им путешествия и поведал о возникшем между Медб и Айлилем спорей о поручении добыть на время Бурого из Куалнге. «Ты же получишь за это,- добавил он,- славную награ­ду: пятьдесят телушек и вдобавок к ним самого Бурого из Куалнге. А хочешь - можешь получить от нас еще одно предложение: приходи к нам сам со своим быком, и ты получишь взамен своей земли, какую имеешь здесь, равный ей надел на сладостной равнине Маг-Ай, колесницу стоимостью в трижды семь неволь­ниц и в придачу ко всему этому дружбу ляжек Медб».

Приятно было это Даре, и он так затрясся от радости, что перина пол ним ходуном заходила. И он сказал:

- Клянусь правдивостью речи моей, как бы на это ни смотрели улады, это сокровище, иначе говоря, Бурый из Куалнге, будет на сей раз доставлен в пределы Коннахта.

Очень понравилось Мак Роту то, как сказал Даре, сын Фиахны.

Стали послам всячески угождать, и пол под ними устлали свежим тростником. Поднесли им лучшие яства и устроили им пир, и они упились на нем до того, что на ногах не могли держаться. И тут вышел разговор между двумя скороходами.

- Выслушай мое правдивое слово,- сказал один из них.- Хорош хозяин дома, в котором мы находимся.

- Да, хорош,- ответил второй.

- Есть ли среди уладов такой, что был бы лучше его? - спросил опять первый.

- Да, есть такой,- сказал второй.- Конхобар, король уладов; соберись все улады вокруг него, ни один бы не мог при­стыдить его чем-нибудь! Способность его так велика, что дело, которое трудно было бы возложить на четыре великие пятины Ирландии,- а именно, раздобыть себе на время Бурого из Куалнге,- он мог бы доверить девяти скороходам³⁸⁰.

- Вот уж истинно ядовитый язык! - был ответ ему. Как раз в эту минуту вошел ключник Даре, сына Фиахны, и с ним люди, несшие яства и напитки. Когда он услышал то, что говорилось в зале, гнев обуял его, и он сунул гостям все им принесенное, не приглашая ни отведать угощение, ни отверг­нуть его. Затем он прошел в дом, где находился Даре, сын Фиахны, и спросил его:

- Это ты обещал скороходам великое, несравненное сокро­вище, у тебя находящееся, а именно Бурого из Куалнге?

- Да, это я сделал,- отвечал Даре, сын Фиахны.

- Там, где это было обещано, не звучало королевское слово,- продолжал ключник.- Ибо слыхать, будто бы они говорят, что, не обещай ты им этого по-хорошему, сюда явилось бы войско Айлиля и Медб, которое, с помощью премудрого Фергуса, сына Ройга, принудило бы тебя силой отдать быка.

- Клянусь богами, чтимыми мною, они не получат от меня силой того, что я не отдам им добром,- отвечал Даре.

Так провели они ночь эту. Наутро поднялись скороходы и отправились в дом, где помещался Даре.

- Надо бы нам удостовериться, благородный наш хо­зяин,- сказали они,- что мы прибыли именно туда, где нахо­дится Бурый из Куалнге.

- Не о том речь идет,- отвечал им Даре,- но будь у меня обыкновение предавать скороходов, или странников, или путников, бредущих по дорогам, то ни один бы из вас не вер­нулся живым домой.

- А почему так? - спросил Мак Рот.

- У меня есть для этого достаточные основания,- сказал Даре.- Вы мне сказали, что, если я не отдам быка добром, меня принудит к этому войско Айлиля и Медб, а Фергус, сын Ройга, им поможет великой своею мудростью.

- Но,- заявил Мак Рот,- как бы там ни было и что бы там ни говорили скороходы после твоего пива и твоих яств, это к делу не относится и не может быть поставлено Айлилю и Медб в укор.

- А все же, Мак Рот, на сей раз я своего быка не отдам, а уж постараюсь как-нибудь удержать его у себя.

Послы распрощались с ним и вернулись в твердыню Круахана Коннахтского. Медб потребовала у них отчета об успехе их посольства, на что он ответил, что они вернулись от Даре без быка.

- Что же явилось причиной этого? - спросила опять Медб.

Тот рассказал ей, как было дело.

- Узловатую ткань трудно разгладить,- заметила Медб.- Но не мытьем, так катаньем своего мы добьемся.

И она объявила большой военный сбор, разослав гонцов во все концы Коннахта.