LXI Свадьба Тинатин и Автандила у царя арабов

1551

 Автандил в тот день был взнесен высшим царственным обрядом, - 
 Тариэль сидит с ним вместе, озаренный нежным взглядом. 
 Всех присутствующих девы одаряют солнца златом, - 
 Словно небо в мир разверзлось и два солнца стали рядом.

1552

 Разносили угощенье хлебосольного владыки, 
 И стадам, как мох, бесчетным, был тогда убой великий. 
 И дары гостям дарили, что блистали, как их лики, 
 И над пиром лучезарным реял образ солнцеликой.

1553

 Изумруд светился с чаши, лал - с граненого стакана, 
 Разноцветная посуда - иноземного чекана. 
 Славен был бы, кто воспел бы эту свадьбу у Ростана. 
 Если б был ты гам, сказал бы: «Не уйти отсюда рано».

1554

 Там гремели в лад кимвалы, вознося напевы гимна, 
 Воздымались горы злата и граненого рубина. 
 Там напитков разноцветных щедро пенилась пучина, 
 От зари и до рассвета сокращали время вина.

1555

 Неимущих и увечных одарял в тот день дар-баз, 
 Россыпь жемчуга безмерна, и ко всем она лилась. 
 Стали ношею счастливой слитки злата и атлас. 
 И три дня у Тариэля пыл веселия не гас.

1556

 Царь арабов и назавтра пировать все так же падок. 
 Тариэлю молвит: «Солнце, облик твой для взгляда сладок. 
 «Царь царей, с твоей царицей ты вселенной всей достаток, 
 «Пусть, как серьги, нас украсит ступней ваших отпечаток.

1557

 «Царь, сидеть с тобою рядом не достойны мы вполне». 
 Трон и царственное ложе он воздвиг им в стороне, 
 Тинатин же с Автандилом сели с ними наравне, 
 Подношенья Тариэлю возносились к вышине.

1558

 Угощает царь арабов - всем он друг на пире званом, 
 Тут и там, ко всем любезный, не стеснен он царским саном, 
 Похвалу от всех он слышит, щедр в дареньи неустанном. 
 Автандил вдвоем с Придоном блещут в пурпуре багряном.

1559

 Сердце чуткое Ростана младоженами в плен взято, 
 Одарил он их несметно, как невестку и как зятя. 
 Для десятой доли дара что в сравненье мог бы взять я? 
 Дал венцы, порфиру, скипетр, все в каменьях без изъятья.

1560

 Новый дар его супругам был как образ их судьбины: 
 Ценных тысячу каменьев, словно яйца кур Ромыньи, 
 Также тысячу жемчужин, все как яйца голубиньи, 
 Коней тысячу дородных, что вздымались как вершины.

1561

 Девять блюд с жемчужным верхом получает в дар 
 Придон, и коней отборных девять, каждый сбруей снаряжен. 
 Мудрый, с гордою осанкой индов царь отдал поклон, 
 Благодарствуя, как трезвый, хоть изрядно выпил он.

1562

 Прочь длинноты! Месяц целый дни - как лодки без причала, 
 Потешались, выпивали, начиная пир сначала. 
 Вновь подносят Тариэлю много алых зерен лала, 
 Лалов молния, как солнце, всех, кто был там, озаряла.

1563

 Тариэль казался розой, опыленной блеском снежным, 
 Автандила посылает он к Ростану с словом нежным 
 Передать: «С тобой увидясь, счастьем я объят безбрежным. 
 «Но страну мою под игом держит враг с коварством прежним.

1564

 «Рассудительный сражает невоздержанных в задоре. 
 «Ведь моя беда погасит луч веселья в вашем взоре. 
 «Ехать надо, опозданье причинить мне может горе. 
 «Созерцать величье ваше вновь примчусь сюда я вскоре».

1565

 Ростеван в ответ: «Стесняться вам не надо, повелитель. 
 «Как вам лучше, так решайте, вы - судьбы своей вершитель. 
 «Автандил поедет с вами, как отборных войск водитель, 
 «И враги узнают ваши, что явился грозный мститель».

1566

 Все поведал Тариэлю Автандил, презрев досаду. 
 Тот в ответ: «Храни молчанье, спрячь хрустальную ограду. 
 Месяц с солнцем лишь обнялись, как же даль прервет усладу?» 
 Автандил в ответ: «Напрасно мне готовишь ты засаду.

1567

 «Ты решил меня оставить и уехать, упрекая, 
 «Что дороже друга стала мне супруга молодая. 
 «Как же в скорби расставанья справлюсь с горем без тебя я? 
 «Кто в беде покинет друга, ждет того судьбина злая».

1568

 Хрусталем блеснув на розу, Тариэль отвел укоры. 
 Он сказал: «С тобой в разлуке грудь раздавят горя горы. 
 «Коль желаешь, - едем вместе, чужды лести уговоры». 
 Автандил велел арабам начинать к походу сборы.

1569

 Он собрал арабов рати, сдвинув тесно сроков вехи, 
 Взял он восемьдесят тысяч, снарядив их без помехи. 
 На конях и людях блещут хваразмийские доспехи. 
 От разлуки царь арабов желтолиц и без утехи.

1570

 Словно сестры, в час разлуки расставались две супруги. 
 Словом сестриным связались слову верные подруги, 
 С грудью грудь и шея с шеей, словно кольца у кольчуги. 
 Кто их видел, тот заплакал, не стерпев сердечной муки.

1571

 Коль луна свой путь свершает вместе с утренней звездою, 
 Свет их вместе льется. Если ж разойдутся меж собою, 
 Свет их льется розно. Значит, суждено им так судьбою. 
 Кто их вместе хочет видеть, пусть взнесется над горою.

1572

 Всеединый, порождая все в соцветном ореоле, 
 Сводит всех и вновь разводит по своей извечной воле. 
 Жены розы расщепляют, проливают слезы в поле, 
 Все, познав разлуки горе, шлют упреки тяжкой доле.

1573

 Говорит Нестан: «В лицо бы не была с тобой знакома, 
 «Я не слышала б в разлуке над душой своею грома. 
 «Мы могли бы друг о друге получать известье дома, 
 «И равно бы нас сжигала дружбы нежная истома».

1574

 Тинатин в ответ: «О, солнце, созерцать твой образ - счастье, 
 «Как же мне с тобой в разлуке сохранить в душе бесстрастье? 
 «Жизнь несносна, и все счастье - смерти лютой самовластье, 
 «Но живи, пока иссякнет этих слез моих ненастье».

1575

 Диво-жены, разлучаясь, обмялись последний раз, 
 Тинатин от в даль летящей отвести не может глаз, 
 А Нестан огнем пылает, к ней прощально обратясь. 
 Не сказать десятой доли, иссякает слов запас!

1576

 Ростеван от той разлуки с бесноватыми роднится, 
 Вздох его тысячекратный с тьмою стонов единится, 
 Как котел нагретый, слезы изливает глаз криница, 
 И лицо у Тариэля как снежинка серебрится.

1577

 Тариэля розу смявши, царь обнял его, как сына. 
 Говорит: «С тобою близость - счастье, но и слез причина, 
 «При разлуке раз в сто двадцать возрастет моя кручина. 
 «От тебя нам жизни радость, от тебя же и кончина».

1578

 Тариэль верхом отъехал, слышит царь его салами. 
 Поголовно рать рыдает, орошая дол слезами: 
 «Где с тобой тягаться солнцу? Сам явись к нему с злами!» 
 Отвечал он: «В нашем горе не уступим и Сала мы».

1579

 Покидают град и мчатся в путь со всей своей поклажей 
 Тариэль, Придон и с ними Автандил, умом всех краше, 
 Тысяч восемьдесят с ними на конях, лихих, как раши. 
 На путях любви друг к другу путь их жизненный стал глаже.

1580

 Вот три месяца уж едут; кто ж им равный создан богом! 
 Их встречающий противник обречен на гибель роком. 
 Отобедать средь поляны порешили ненароком, 
 Угощаясь, упивались все вином, не кислым соком.