Дом был, стоял добрым порядком и на гладком месте, как на бороне. В дому отец жил с сыновьями.
Старших и врать не знай, как звали, а младшего все Шишом ругали.
Время ведь как птица: летит - его не остановишь. Вот Шиш и вырос. Братья - мужики степенные, а он весь - как саврас без узды. Такой был Шиш: на лбу хохол рыжий, глаза как у кошки. Один глаз голубой, другой как смородина. Нос к верху.
Начнет говорить, как по дороге поедет: слово скажет - другое готово.
А ловок был - в рот заедет да и поворотится.
Рано Шиш начал шуточки зашучивать. У них около деревни, в лесу, барин с барыней землю купили. Домок построили, садик развели. До людей жадные и скупые были, а между собой жили в любви и согласье, всем на удивленье. Оба маленькие, толстые, как пузыри. По вечерам денежки считали, а днем гулили, сады свои караулили, чтобы прохожие веточки не сорвали или травки не истоптали. У деревенских ребят уши не заживали все лето - старички походя дрались, а уж друг с другом одни нежности да любезности.
Шиш на них давно немилым оком смотрел:
- Ужо я вам улью щей на ложку!
И случай привелся. Забралась в лес старушонка из дальней деревни за грибами. Ползала, ширилась да и заблудилась. И заревела:
- О-о! Волки съедят! Шиш около шнырял:
- Бабушка, кто тебя?
- У-у, заблудилась!
- Откуда ты?
- Из Горелова.
- Знаю. Выведу тебя, только ты мне сослужи службу...
Шиш и привел ее к барской усадебке:
- Видишь, в окне баринок сидит, спит за газетой?
- Ну, не слепая, вижу.
- Ты постучи в окно. Барин нос выставит, ты тяпни по плеши да скажи: «На! Барыне оставь!»
- Как же это я благородного господина задену? Они меня собаками затравят!
- Что ты! Они собак не держат, сами лают.
- Ну, что делать, не ночевать в лесу... Побежала старуха к дому, стукнула в раму: