Зима была лютая. Выскочил Шиш однажды на улицу, выдернул жердь из огороды и стал рубить. А мимо проезжают барин с барыней на тройке:
- Эй, мужик! Зачем забор на дрова рубишь?
- Не я рублю - нужда рубит!
- Что значит нужда?
- Неужто нужды не видали? - А она что, где?
- Где? В чистом поле, под горкой.
- Мы желаем посмотреть. Проводи нас туда за-место прогулки.
Люди бы за ум, а Шиш за дело.
Уселся в господские сани и поехал в чисто поле.
Ехал, ехал, дале надоело.
Остановил коней:
- Дальше конями не проедешь. Ежели угодно, полем пройдитесь пешком. Нужда - она вон где: вправо, четверта горочка слева, куда галка полетела...
Господа из саней вылезают:
- Эй, мужик! Мы прогуляемся туда, а ты покарауль тройку.
- Пожалста.
Вот и полезли барин с барыней по снегу. К горке подойдут, другу завидят, эту осмотрят, вдали четверта блазнит (Блазнит - видится, мерещится.). А нужды этой кабыть не сидит нигде...
Ну, они бродят, а Шиш свое дело правит. Тройку выпряг, на коренника (Коренник - в тройке коренной конь в оглобле.) сел да с конями в свою деревню ускакал. Сани в поле на дороге покинул.
А барин с барыней бродят по колено в снегу да по пояс ныряют. Умаялись, упыхались. К вечеру еле-еле по старым своим следам на дорогу к саням выгреблись.
Сани-то на месте, а лошадей нет.
И поругались, и поплакали... Вот где нужда-та!
Барин говорит:
- Придется вот что: ты за одну оглоблю возьмись, а я за другую. Так и повезем сани!
Барыня не слушает:
- Ни за какую оглоблю я браться не намерена! Хочешь, так впрягайся, а я, в крайнем случае, сбоку, впристяжку.
Делать нечего, впрягся барин в корень, а барыня впристяжку. Поволокли сани. Подвезут да отдохнут, подъедут да посидят.