Время

Время - основная и непременная предпосылка сюжетного развертывания. Повествование в литературе всегда расположено "во времени", всегда развивается по законам внешней (хронологической) последовательности и внутренней (каузальной) обусловленности настоящего и будущего - прошлым. Искусство поэзии, как и всякое иное тоническое искусство, немыслимо вне временных рамок. Расположение эпизодов сюжета во времени столь же характерно для поэзии, как расположение их в пространстве - для изобразительных искусств.

В. играет важную роль в организации поэтической структуры, ее стилистического, изобразительного, языкового плана. Любое произведение содержит множество ремарок (см.), характеризующих действия и переживания персонажей со стороны их временной продолжительности, упоминания о взгляде "быстром, как молния", о "мгновенно воцарившейся тишине", о "длительных", кажущихся "бесконечными" паузах в разговоре, о событиях, развернувшихся "вдруг", "внезапно", "неожиданно" и т. д. Эти временные ремарки существенно влияют на языковую ткань поэтических произведений. Роль таких ремарок не ограничивается характеристикой действия; они бесспорно динамизируют повествовательную речь, сообщая ей своеобразные "нервические" оттенки. Чтобы в этом убедиться, достаточно развернуть любую страницу романов Пшибышевского.

Отчетливее (и в науке разработаннее) влияние В. на тематику произведения. Всякое произведение прикрепляется его автором к определенной эпохе (в историческом романе, например, точно определяемой) . Тем самым выдвигается проблема "временного колорита": точно ли соблюдаются особенности данного момента, или налицо смешение различных исторических эпох, присвоение им позднее возникших черт и подробностей? Анахронизмы Шекспира породили целую литературу. Русских литературоведов одно время серьезно заботила проблема "медвежьей шубы" Чичикова. К какому времени года следовало отнести действие "Мертвых душ", имея в виду летние пейзажи первой части, с одной стороны, и медвежью шубу героя - с другой? Существеннее для суждений о поэтической структуре временная протяженность произведения, к-рая может быть самой различной. Тот факт, что действие "Miserables" Гюго длится семнадцать лет, а действие "Декамерона" Бокаччо продолжается десять дней, - важен для полного уяснения этих структур. Вопросу об "единстве времени" в классической трагедии посвящено немало капитальных исследований (см. "Единства"). Еще важнее те случаи, когда временные даты и сроки начинают играть в повествовании конструк-тивн^ю роль. Таков например известный роман путешествий Жюль Верна "Вокруг света в 80 дней". "Восемьдесят дней" представляют собой тематический стержень романа, обусловливают собою его завязку (пари в Британском клубе) и развязку (внезапное открытие, сделанное Паспарту, что путешествие совершено с выигрышем астрономических суток). Не менее существенна роль временных дат и в "Юлии Цезаре" Шекспира. "Мартовские иды", до истечения которых должен умереть Цезарь, представляют собой своеобразный временной символ. Тот же прием воспроизведен (с немалой долей подражания Шекспиру) в "Смерти Иоанна Грозного" Алексея Толстого.

Всего важнее роль времени в поэтической композиции. Им определяется не только общая протяженность сюжета, но и вся диспозиция его эпизодов. Для детективного романа, например, характерны возвращения в прошлое, констатирование следствия раньше, чем объяснена породившая его причина. В плане чистой архитектоники здесь должны быть упомянуты ускорения и замедления повествовательного темпа, разнообразные ритмические эффекты, перестановки эпизодов, исключительно обильно представленные произведениями Белого или Федина.

Мы видим, следовательно, что приемы вре-менной организации глубоко проникают собой структуру поэтического произведения.

Выполняя определенное назначение в системе стиля, временная техника всегда обусловлена бытием и сознанием творящей данный стиль классовой группы. Трудно было бы искать в пьесах Островского быстрых и энергичных темпов развертыва-ния - их не было в самом быту купеческого Замоскворечья с медлительностью и патриархальностью его уклада, с инертностью его психики. С другой стороны, неслучайно мы находим эти энергичные и быстрые темпы у драматургов немецкого экспрессионизма- К айзера. Витфогеля. Они питаются здесь глубочайшими разломами в бытии послевоенной Германии, в психологии той мелкой буржуазии, к-рая обусловила собой творческие устремления экспрессионистов.

Чтобы дать читателю возможность яснее почувствовать социологическую обусловленность временнбй техники, сопоставим между собой "Обломова" Гончарова и "Преступление и наказание" Достоевеко-г о. Оба произведения датируются почти одной и той же эпохой, но в то время как в "Обломове" изображается борьба между буржуазией крупнокапиталистической и патриархальной, роман Достоевского развертывает перед нами быт и психику мещанской интеллигенции. Герой "Обломова" - патриархальный буржуа, "испуганный жизнью", ушедший в скорлупу сонного благополучия домика на Выборгской стороне. Герой "Преступления и наказания" - интеллигент, падающий на общественное дно, бунтующий против беспощадного социального уклада, заявляющий ему свой протест. Перед нами бытие и сознание двух диаметрально различных классовых группировок. И не случайны поэтому крайне медленные темпы "Обломова" (действие его длится несколько лет), незначительность временных ремарок, обилие временных перерывов в медленно текущем сюжетном потоке, с одной стороны, и предельная временная сгущенность романа Достоевского, с общей амплитудой времени, равной шести суткам, с огромным количеством динамизирующих и ускоряющих перипетии ремарок, с целым рядом временных эффектов, с параллельным развертыванием в одно и то же время двух частей (4 й и 5-й) и т. д.- с другой. Временные приемы различны, ибо различно бытие питающих оба стиля групп, различна их психологическая настроенность и устремленность.

Библиография Ι. В. крайне незначительна. Из работ, трактующих проблему в плане поэтики (формальной), назовем: Томашевский Б. В., Теория литературы, Л., 1925 (4-е изд., 1928). Временнбй технике Тургенева посвящены не сколько страниц в содержательной статье Фишера В. М., Повесть и роман у Тургенева, сб. "Творчество Тургенева", ред. И. H. Розанова и Ю. М. Соколова, М., 1918. Более подробно разработана техника Достоевского: Слонимский А., "Вдруг" у Достоевского, "Книга и революция", кн. 8(20), 1922. О социологических определителях времени см.: Переверзев В. Ф., Творчество Достоевского (глава "Стиль"), М., 1912; Цейтлин А., Время в романах Достоевского (к социологии композиционного приема), "Родной яз. в школе", М., 1927, кн. V. Из иностранных исследований укажем: Hirt Ernst, Das Formgesetz der epischen, dramatisclien und lyrischen Dichtung, Lpz., 1923. Книга Hirt'a ценна тем, что в ней проанализированы характерные отличия времени в лирике, эпосе и драме в отдельности.

А. Ц.