(Девятый герцог Аквитании и седьмой граф Пуатье (Пейтьеу)*, носивший имя Гильема, старейший трубадур Окситании, был одним из самых крупных феодалов юга Франции. Остроумный, смелый и жизнелюбивый, он не упускал ни одной возможности увеличить свои огромные владения; своим вольным поведением он не раз навлекал на себя гнев папы и церковников. Принимал участие в первом крестовом походе; потерпев поражение и чудом избежав смерти и плена, вынужден был в 1102 г. бесславно вернуться в родные пределы. Через 10 лет после его смерти прекратилось самостоятельное существование всего его огромного феода, который, в качестве приданого его внучки Алиеноры Аквитанской, влился во владения французских королей (1137 г.), а затем, после развода Алиеноры с Людовиком VII в 1152 г., перешел ко второму мужу Алиеноры, семнадцатилетнему Генриху Плантагенету, ставшему английским королем под именем Генриха II (1154 г.).
* (Географические наименования приводятся в той форме, в какой они вошли в науку; иногда мы даем также и старопровансальскую форму. Имена собственные мы передаем в транскрипции, приближенной к звучанию старопровансальского языка - за исключением случаев, когда соблюдение этого принципа привело бы к неблагозвучию с точки зрения русского языка.)
Поэтическое наследие Гильема IX весьма разнообразно: он оставил шесть озорных стихотворений (одно из них, из соображений пристойности, публикуется обыкновенно только в оригинале), четыре куртуазных "кансоны" (кансона - дословно "песнь" - самый высокий жанр в поэзии трубадуров) и стоящую особняком, совершенно оригинальную как по форме, так и по содержанию "покаянную песнь", публикуемую в данном томе ("Желаньем петь я вдохновен...").
Сторонники аристократического происхождения куртуазной лирики считают Гильема Аквитанского единоличным изобретателем окситанской поэзии с ее своеобразной куртуазной идеологией и терминологией; сторонники фольклорного происхождения этой поэзии резонно возражают, что герцог Аквитанский мог быть первым поэтом, творчество которого было записано и избежало забвения, ставшего уделом творений многих менее знатных поэтов. Так или иначе, при современном состоянии наших знаний, имя Гильема Аквитанского открывает список старопровансальских поэтов и знаменует таким образом переход от анонимной поэзии к осознанному личному творчеству.)
"Желаньем петь я вдохновенен..."
* ("Желаньем петь я вдохновен..." - Пуату - область средневековой Франции, с главным городом Пуатье; по современному административному делению соответствует департаментам Вандея, Де-Севр и Вьенна. Старейшая часть владений графов Пуатье. Лимузен - область средневековой Франции, также входившая в феод Гильема IX. Соответствует современным департаментам Коррез и Верхняя Вьенна; главный город - Лимож ...а сыну суждена...- Сын поэта, будущий Гильем X Аквнтанский, родился в 1099 г. и умер в ll37 г. Фолкон Анжерский - представитель знатной семья графов Анжуйских, ближайших северных соседей Пуату; состоял в роДСТВе с Гильемом АквИТаНСКИМ. Отныне мне не даст утех... - Существует мнение, что Гильем IX создал это стихотворение в 1111 или 1112 г., во время тяжелой болезни.)
* * *
Желаньем петь я вдохновен
О том, как горем я согбен:
Не к милым доннам в Лимузен -
В изгнанье мне пора уйти!
Уйду, а сыну суждена -
Как знать! - с соседями война.
Рука уже занесена,
Неотвратимая почти...
Феод свой вновь не обрету,
Но родичем тебя я чту,
Фолькон Анжерский,- Пуату,
А с ним и сына защити!
Коли Фолькон не защитит
Или король не охранит,-
Анжу с Гасконью налетит,
У этих верность не в чести!
Тогда от сына самого -
Ума и доблести его -
Зависеть будет, кто - кого!
Мужай, дитя мое, расти!
А я в содеянных грехах
Пред всеми каюсь. Жалкий прах,
В молитвах и в простых словах
Взываю ко Христу: прости!
Я ради наслаждений жил,
Но бог предел мне положил,
А груз грехов, что я свершил,
Мне тяжек стал к концу пути.
Забыв и рыцарство и власть -
Все, что вкушал я прежде всласть,-
Готов к стопам творца припасть:
Лица, господь, не отврати!
Прошу я каждого из тех,
Кто помнит мой веселый смех,
Роскошества моих утех:
Когда умру, мой прах почти!
Отныне мне не даст утех
Ни беличий, ни куний мех.
Мой графский горностай, прости!