Из книги "Десять заповедей о неприкаянных душах"

1. Буддийские монахи

Ле Тхань Тонг

Некогда, следуя учению Будды, обязаны были они хранить воздержание и соблюдать запреты. Ходили они в ярко-желтых рясах, приятностью цвета подобных лепесткам горчицы. Каждый имел при себе красную чашу-патру для подаяния, блестевшую гладким лаком. В зной покрывались они шапками, округлыми, как скорлупа кокоса, увенчанными изваяниями Будды. Крепкий бамбуковый посох пролагал им путь среди утренних рос. Зерна их четок, отполированные до блеска, сияли адамантами; деревянные подошвы сандалий попирали склоны Ястребиной горы. Как сказано в "Сутре Лотоса", поученье завершается дождем, и влага сия надолго пропитывала храмовые одеянья; переводы письмен, начертанные на пальмовых листьях, овевал ветерок, очищавший душу от мирского праха.

Обители с храмами были места их совместного жительства, и дымы очагов их соседствовали с тучами. Набрав себе дров, что были в цене корицы, затевали они чаепития, кичась друг перед другом своими чайниками да чашками; возлежали в кельях меж облаков, омывались из чистых ключей и блаженно напевали вполголоса - не то Будды, не то небожители. Питая в душе состраданье и скорбь, поливали красивые цветы; сосредоточась на постижении истины, отрешась от всего мирского, восседали, нюхая пряный дух курений...

Помышляя о трех тысячах чертогов Четвертого неба, куда возносятся, покинув бренную плоть, души праведников, они и знать не желали о двенадцати вратах Подземного царства, тешась мечтами.

Увы! Каково прожить жизнь лишь ради смиренного самоотреченья, а после смерти маяться, изничтожая в себе все и всяческие горести?!

Печальное нравоучение таково:

 Чашку и чайник брал каждый из них 
 и, облачась, как монах, 
 Прятался в пагоде, четки свои 
 перетирая во прах. 
 Целыми днями, бывало, сидят, 
 тайную суть постигая, 
 В кельи бредут, когда длинная тень 
 в травах скользит и цветах. 
 Вечно они проявленье добра 
 судят согласно ученью, 
 Царство подземное и небеса 
 часто у них на устах. 
 Тело и дух очищают они 
 в Селах начал бестелесных, 
 Но не постигнут вовек свою суть, 
 тщетно блуждают впотьмах.