Эйсаку Ёнэда

Песок шестого августа

 Я боюсь наступить на этот песок, 
 Словно это - 
 Клеточки тела живого. 
 Он струится, шуршит у ног, 
 То смолкает, то шепчет снова... 
 Вижу - 
 Песчинки, 
 Любая и каждая, 
 Мечутся, мечутся... 
 Вижу - 
 Песчинки, 
 Любая и каждая, 
 Светятся, светятся... 
 Каждая и любая, 
 Все вместе, 
 Они обнимаются в серой тени,
 И кажется, ярко горят они.
 Вижу - 
 Они привстают на цыпочках, 
 Слыша вдали колокольный звон, 
 И чудится мне 
 Их тяжкий, 
 Едва уловимый стон. 
 Я боюсь наступить на этот песок... 
 Весь в крови, всем живым завещан 
 Он струится, шуршит у ног, 
 Нескончаем, несчетен, вечен! 
 Разве не кости это 
 Самой земли, 
 Растертые в атомы, 
 Кости земли 
 С кровавыми пятнами? 
 Песчинки, 
 Любая и каждая, 
 Обжигают меня своим дыханьем, 
 Пылают они, 
 Как искры, 
 Взлетающие над костром, 
 И кажется мне, 
 Что днем долгожданным 
 Зашевелятся и оживут 
 Все песчинки кругом... 
 Вижу - 
 Встают, 
 Обнимая друг друга,
 С единой мольбой
 И мечтами одними, 
 И знает округа:
 Покой у песчинок
 Никто не отнимет.
 Любая и каждая -
 Жаждут они 
 Жить, созидать, как прежде,
 И ярко сверкают глаза-огни,
 В опаленное небо Глядя с надеждой!..
 Я боюсь наступить на этот песок,
 Словно это -
 Клеточки тела живого.
 Он струится, шуршит у ног,
 То смолкает, то шепчет снова...

Новые Офелии

 Теченье реки голубой
 Неизменно 
 Как в древности, так и ныне,
 Лишь изменилась воды окраска -
 В ней меньше оттенков синих.
 С сорок пятого
 Множество юных 
 И прекрасных безумных Офелий
 Спят на дне золотом непробудно,
 Как под чарами дивные феи...
 Так бросим же, люди, цветы по 
                             теченью 
 Ведь в августе том, 
 В такую ж погоду, 
 Несметное множество юных Офелий 
 Цветы, 
 Обезумев, 
 Бросали в воду... 

 Бросали в прохладу речной струи
 Раскаленные розы - тела свои!

В руинах

 Я иду по весенней распутице,
 Рушится тающий лед,
 Тоска - постоянная спутница -
 Рядом со мною бредет.
 Солнце лучи полощет
 В лужах, ручьях, реке.
 Юная зелень в роще
 Виднеется вдалеке.
 Угли... Словно в пустыне,
 Земля горяча и мертва,
 Руины еще не остыли,
 Но к жизни рвется трава.
 Я ищу своего ребенка.
 Осторожно иду по золе,
 Ветер холодный звонко
 Поет о весенней земле.
 Я стою на мосту, над потоком,
 С думой и болью одной,
 Стою и в страданье глубоком
 Взываю к воде ледяной... 
 Но жестока река и капризна,
 Вижу - 
 Вспышка в немой глубине!
 О, это только призрак
 Снова явился мне...

Река в огненном парике

 Однажды, 
 Как солнце, вспыхнув от взрыва,
 Метнулся огонь по реке.
 Однажды 
 В крови рванулась к заливу
 Река в огненном парике.
 И слышались стоны и плач у излуки
 Истерзанных и бездомных людей...
 В ужасе вскинув сожженные руки,
 Люди молились ей: 
   "О река! Измени свой огненный цвет,
   Сорви свой страшный парик!
   О река! Протянулся кровавый след -
   Весь город к тебе приник!.."
 Никогда, 
 Никогда не пылать ей снова,
 Не высохнуть, не иссякнуть вовек.
 Никогда, 
 Никогда в парике багровом
 Не увидит ее человек.

Будь прекрасной, река, навеки!

I

 Волны пылают, в огне река -
 В ужасе я отпрянул.
 О, как похож этот красный закат
 На открытую рану!
 Я срываю с памяти бинт:
 Взрыв! - и солнце ослепло...
 Нет, не верю, что сын убит
 Ядом зловещего пепла!
 Волны, темнея, бегут в залив,
 Синие волны, живые волны.
 Будто слезы ни одной не пролив,
 Стою и смотрю безмолвный...
 Кажется мне, из глубин вот-вот,
 Подняв удивленно веки,
 Мальчик мой на волны всплывет... 

 Будь прекрасной, река, навеки!

II
 
 Река не разбита.
 Река не разрушена. 

 В зеркале вод
 Отраженная синь плывет.
 Безмятежно изо дня в день,
 Облака отдыхают в реке,
 А на дне - 
 Обгоревшее дерево в желтом песке. 

 И, быть может, каждую ночь
 Мой ребенок
 Видит во сне, 
 Как на дереве том, в глубине,
 Подгоняемые теченьем,
 Качаются мерно качели... 

 О звон колокольный,
 Славящий жизни рожденье!
 Прославь красоту этих вод,
 Бессмертие этой реки,
 Вечной в своем движенье!.. 

 Река не сгорела.
 Река - жива!

Лунный прилив

 Прилив на реке -
 На берег пустой
 Под тяжестью лунного света
 Вползают черные воды. 

 Прилив на реке -
 Осколки луны 
 Разбросаны рябью по гривам,
 Грохочут ползущие волны. 

 Прилив на реке - 
 В осколках луны 
 Дрожат силуэты развалин, 
 Чуть колеблется контур безмолвный. 

 Прилив на реке -
 Сижу средь руин,
 Смотрю на бегущие волны,
 На кромку из ценной пряжи... 

 Пылает костер - 
 Я готовлю еду, 
 И сардинка напомнила мне 
 О людях, горевших заживо...

Тебе...

 Слышен хор неумолчный - лягушки в осоке...
 Ты сидишь, наклонившись, у самой реки.
 Над тобой звездный купол и берег высокий,
 А внизу - огоньки, огоньки, огоньки. 

 В волосах твоих нежно стрекочут цикады,
 Светлячки украшеньями искрятся в них.
 Отраженные звезды - алмазов каскады, -
 Словно перстни, сверкают на пальцах твоих. 

 ...В опрокинутом куполе перстни тускнеют
 И дрожат, расплываясь на тонкой руке.
 Я очнулся - лишь звезды на небе синеют.
 Я очнулся - лишь легкая зыбь на реке.

Сверкающая дорожка на реке

 Серебром отливает дорожка,
 А вокруг - вода голубая.
 Если хочешь, иди осторожно,
 По солнечным бликам ступая.
 Ты услышишь подводные хоры -
 То ли плач, то ли звуки смеха,
 Ты услышишь теней разговоры
 И пронзительно гулкое эхо... 
      О, как будто река раскололась
      Это голос, ребенка голос! 

 ...Зеленеют на дне тропинки,
 И звучат задушевные песни,
 То поют, то поют песчинки...
 Неужели тени воскресли?
 Неужели они, живые,
 В отраженьях радуги плещутся? 
 Их глаза, как вода, голубые... 
 Неужели это мерещится?.. 
      Ах вы, голуби, белые голуби 
      Облака, летящие в высях 
      Над пустырями голыми!..

Отсвет на булыжниках мостовой

 В те холодные сумерки пальцы дрожали твои,
 Как травинки засохшие в поле осеннем от ветра.
 Так дрожали, что даже фитиль подкрутить не 
                                        могли 
 В угасающей лампе... 

 Что хотели найти они - руки твои? 

 Твои губы, как зарево, вспыхнули ярко на миг...
 С той поры только отсвет вечернего солнца я 
                                        вижу 
 На булыжниках тусклых... Одиночества дымный 
                                     нагар - 
 В остывающем сердце... 

 Что хотели сказать они - губы твои?

Стихи на памятнике жертвам атомной бомбы

На смерть Тамики Хара

(Автор имеет в виду трехстишие, высеченное на памятнике жертвам атомной бомбы в Хиросиме:

Не повторится вовек)

 Алым цветком на камне
 Смерть расцветает ваша.
 Жизнь воспевающим гимном
 Серый гранит украшен:
 Стихами - подарком мертвых
 Нам, друзьям и знакомым, -
 Седой монумент украшен
 Перед разрушенным домом. 

 Рядом - руины замка
 И угол ограды древней,
 Рядом - желтой листвою
 Шумят и шумят деревья...
 Надпись на сером граните -
 Памятник нам, живущим,
 Памятник всей Хиросиме,
 К миру властно зовущий. 

 Дождь шелестит осенний,
 Алый цветок колышет.
 Тысячеустый шепот
 В шуме его я слышу,
 Шепот погибших братьев,
 Шепот сестер сгоревших,
 Чьей кровью вспоен 
                   и вскормлен
 Этот цветок воскресший. 

 Алый цветок на камне!
 Символ неотразимый!
 Ты в каждом сердце сегодня
 Цветешь на земле Хиросимы!
 Цветешь, пустырь украшая,
 В траве расцветаешь сорной. 
 На нашей дороге к миру 
 Сметешь ты колючки терна! 

 Мы все говорим: "Так будет!" 
 Клянемся мы все: "Так будет!"