Черты душевной полноты (Иван Тюфяков)

Каждая беседа с Павлом Петровичем производила на меня неизгладимое впечатление, и, снимая писателя, я стремился запечатлеть как можно ярче его облик, передать душевную красоту этого человека.

Впервые фотографировал Бажова я в январе 1939 года: только что вышла из печати "Малахитовая шкатулка", и отмечалось шестидесятилетие ее создателя. С того дня в моем архиве множились снимки Бажова. Расскажу о наиболее памятных.

В марте 1939 года в Свердловск приехали поэты Сергей Михалков и Константин Симонов. На лацканах их пиджаков поблескивали ордена. В момент беседы с Павлом Петровичем я их и сфотографировал. А через два года, 28 марта 1941 года, свердловчане встречали одного из зачинателей советской литературы - Александра Серафимовича Серафимовича. Он выступал перед рабочими, встречался со студентами, а 2 апреля беседовал с П. П. Бажовым.

П. П. Бажов с писателями А. С. Серафимовичем и А. М. Климовым. 1941 г.

Началась Отечественная война. Я ушел на фронт. В письмах жены иногда получал приветы от Бажова. При встречах с ней он каждый раз спрашивал:

- Как Ванюша? Кланяйся ему.

Летом 1943 года на фронте мне вручили увесистую бандероль. Жена прислала несколько номеров газеты "Уральский рабочий" и сборник рассказов военного времени, изданный в Свердловске. В сборнике были напечатаны и новые сказы П. П. Бажова. В часы затишья я читал солдатам своего подразделения статьи из этого сборника и сказы Бажова.

В 1945 году, после демобилизации из армии, вновь вернулся к своей профессии. Через год, в январе, Павел Петрович был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. По заданию редакции "Уральского рабочего" я отправился к нему домой. То была наша первая послевоенная встреча. До этого я в доме Бажовых никогда не бывал. Павел Петрович встретил меня с большим радушием. Одет он был просто, по-домашнему. В его рабочем кабинете вдоль стен стояли длинные, высокие книжные шкафы, доверху набитые книгами. Поразил меня небольшой стол - он был весь завален письмами. На столе пишущая машинка и старинная лампа с зеленым абажуром. Повсюду образцы руд и минералов. Сначала мы душевно поговорили, а затем я стал снимать. Сфотографировал Павла Петровича за письменным столом, с внуками Аликом и Володей, гостившими в то время у деда. Потом попросил Павла Петровича надеть пиджак и приколоть орден и медаль.

Депутаты Верховного Совета СССР (слева направо): Шалва Дадиани, Павел Бажов, Николай Тихонов, Якуб Колас, Александр Фадеев, Александр Корнейчук и Леонид Леонов. 1950 г.

- Не надо, ну для чего это? - запротествовал он. - Снимайте в таком виде, как есть.

Но потом уступил моим просьбам. Я помог ему приколоть орден Ленина и медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.". Чувствовалось, что в парадной форме ему явно не по себе. Вначале снял Бажова крупным планом, потом сделал портрет в полурост и намеревался продолжить съемку в других позах, как вдруг Павел Петрович повернулся в сторону.

- Ладно уж, хватит, все меня да меня. Давай лучше сфотографируемся вместе.

Я установил фотоаппарат на штатив, и с помощью автоспуска мы сфотографировались вдвоем. Теперь эта уникальная для меня фотография, как бесценная реликвия, висит над моим письменным столом.

Это был единственный случай, когда Бажов фотографировался с наградами. В послевоенные годы мне еще много раз приходилось снимать Павла Петровича среди молодежи и школьников, с писателями и журналистами, на различных совещаниях, дома, в кругу семьи.

Я стал чаще появляться в доме Бажовых. Павел Петрович не возражал, 6 февраля 1950 года я решил навестить его. Как оказалось, он хворал и только что поднялся с постели, стал ходить по дому. Встретил он меня в коридоре, в накинутом на плечи темно-синем суконном халате, вид у него еще был неважным.

- Ванюша, прежде чем прийти, ты бы позвонил, - сказал он укоризненно.

- Павел Петрович, - ответил я, - если позвоню, то могу ведь услышать о вашей занятости. А раз уж пришел, то, думаю, не откажете вы мне, и дело мы с вами сделаем.

- Это, пожалуй, верно, - улыбнулся Бажов.

Мы прошли в его рабочий кабинет. Облокотившись на специальную маленькую подушку на письменном столе, положив руку на руку, Павел Петрович тихо посасывал трубку, неторопливо вел беседу, иногда выпуская изо рта кольца дыма. Его большие, открытые и умные глаза проницательно смотрели на меня. Это была его любимая поза при беседах с посетителями. На прощание Павел Петрович подарил мне книгу "Малахитовая шкатулка" с автографом. На титульном листе книги написал:

"Ивану Николаевичу Тюфякову на добрую память о многочисленных встречах при фотоаппарате.

П. Бажов".

6 Февраля 1950 г.

- Я люблю тебя за то, - вручая книгу, сказал он, - что ты ненадоедлив, не заставляешь позировать.

До сих пор отчетливо слышу его тихий, мягкий, немного глуховатый голос. Вижу его неторопливую походку. Своей внешностью он как бы сам напоминал сказочного героя. Фотографировать Павла Петровича было легко. Был он хорош именно в своей, типично бажовской позе. Во всем его внешнем облике была сама простота. Когда же приходилось фотографировать его с детьми, то в эти мгновения он как бы весь светился изнутри.

В конце сороковых годов Уральским военным округом командовал прославленный полководец, маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков. Мне очень хотелось сфотографировать его вместе с П. П. Бажовым. Наконец такая возможность представилась.

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и П. П. Бажов

20 февраля 1950 года в здании Свердловской филармонии проходила городская партийная конференция. В президиум конференции избрали Жукова и Бажова. В перерыве я пригласил Жукова и Бажова в отдельную комнату. При мне были фотографии, принесенные для Бажова, и пока они их рассматривали, я сделал несколько снимков. Через два дня, на торжественном заседании в честь дня Советской Армии, я вручил Г. К. Жукову фотографии, снятые на партийной конференции.

- Эти фотографии, - сказал Жуков, - будут для меня хорошей памятью о встречах с Павлом Петровичем.

В феврале 1950 года Бажов был вновь выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. В первых числах марта ему предстояла поездка в город Ревду, на встречу с избирателями. Я договорился с Павлом Петровичем, что буду сопровождать его в этой поездке. 8 марта мы отправились в путь. По дороге сделали остановку в Первоуральском горкоме КПСС. Здесь нам сообщили, что на участке между Первоуральском и Ревдой ночью прошел сильный снегопад, дорогу замело и на "Победе" не проехать. Пришлось пересесть на машину-вездеход. Встреча с избирателями состоялась в клубе метизно-металлургического завода. На второй день мы возвращались домой. Погода выдалась на редкость чудесная, теплая. Обильно выпавший снег искрился под лучами весеннего солнца. Трасса дороги по московскому тракту проходит среди холмов, по отрогам Уральских гор, покрытых лесами, с бесконечными зигзагами, крутыми подъемами и спусками. Зимние пейзажи Среднего Урала сменялись, как в калейдоскопе. Не доезжая до Свердловска, у речки Каменки, сделали остановку. Все вышли из машины полюбоваться: на опушке леса, у самой дороги, природа-художник создала необыкновенно красивые нагромождения камней-валунов, высоко возвышающихся над дорогой.

Павел Петрович был в белых фетровых валенках с галошами, длинном драповом пальто с черным каракулевым воротником. На голове пыжиковая шапка-ушанка. Его белая борода от легкого дуновения развевалась по ветру. Было такое впечатление, будто из чащи леса на дорогу вышел сам дед-мороз.

4 июня 1950 года я сопровождал писателя Бориса Полевого в колхоз "Яровой колос" Белоярского района. Борис Полевой приехал в нашу область по заданию газеты "Правда". На обратном пути в Свердловск я спросил Бориса Николаевича, был ли он у Бажова.

П. П. Бажов и Б. Н. Полевой. 1950 г.

- Был, - ответил Полевой, - но, честно говоря, состоялся лишь официальный разговор, а вот душевной беседы у нас с Павлом Петровичем Бажовым как-то не получилось.

Я предложил договориться о повторной встрече.

- Я был бы очень рад, - сказал Борис Николаевич.

На второй день с утра мы были в доме на улице Чапаева. День выдался погожий, и все, и хозяева, и гости, отправились в сад. Каждое дерево, каждый куст здесь были посажены руками Павла Петровича. В тени деревьев, под ветвями яблонь и рябин, на скамеечках, много часов шла задушевная беседа. Тут же в саду, за самодельным деревянным столом гостеприимная хозяйка дома Валентина Александровна Бажова угощала нас сочными уральскими пельменями.

Павел Бажов и его жена Валентина Александровна с детьми: в верхнем ряду - Елена и Ольга, в нижнем ряду - Алексеи и Ариадна

А еще через месяц в этом же саду мне довелось быть свидетелем необычного события. П. П. Бажов позировал скульптору М. П. Крамскому. Когда работа над бюстом была закончена, Павел Петрович пошутил:

- Вот и у меня появился двойник. Теперь всех корреспондентов буду направлять к нему.

В первых числах октября 1950 года я получил приглашение из журнала "Советский Союз" стать фотокорреспондентом по Уралу. В редакции журнала как раз готовился к публикации фоторассказ о П. П. Бажове, и первым заданием для меня было участие в подготовке этого очерка. Павел Петрович в те дни уже тяжело болел, и это была моя последняя встреча с ним.

Свердловск, 1975