Едва царевич кубок взял с вином,
Свое узрел он отраженье в нем,
И, собственной красою изумленный,
Свой ворот разорвал он, как влюбленный.
Да, к Самому себе познал Он страсть,
И только стыд мешал ему упасть.
Он с извиненьем прекратил веселье,
Смятенный, он улегся на постели.
Взял зеркало, взглянул, свой ум губя, -
Навруз влюбился в самого себя!
К себе он приближался с поцелуем,
Он обнимал себя, собой волнуем,
Разглядывал себя со всех сторон, -
И вдруг заснул, любовью потрясен.
Вино его повергло в сон глубокий.
Кого ж во сне увидел черноокий?
Предстал пред ним кумир, - нет, не кумир,
А пери, украшающая мир!
Темнеют косы, оттенив ланиты,
Глаза полны соблазнами, раскрыты,
В них смута без начала и конца,
А на кудрях повешены сердца.
Всех на земле прелестный лик пленяет,
А стройный стан - земных владык пленяет.
Проснулась, кубок с влагою держа,
Сама, как роза влажная, свежа.
Сказала: "Юный царь, вина отведай,
Ты всех отвергни, лишь за мною следуй
Испил царевич дивного вина, -
Горит душа, любовью зажжена!
"Луна!-он молвил, ноги ей целуя.-
Откуда ты? О, где тебя найду я?
В какой ты обретаешься стране?
К тебе дорогу кто укажет мне?
Кто ты? Душа? Так не чуждайся тела!
Иль, гурия, на землю ты слетела?"