Ибн Хани (Перевод С. Липкина)

(Ибн Хани (938-973). О поэте см. Арабская поэзия средних веков. Послесловие.)

"В движенье челюсти..."

В движенье челюсти, а сам он недвижим. Смотри, 
Быть может, у него дракон шевелится внутри?

Я думаю, когда смотрю на непомерный рот: 
Не проглотил ли он базар? Иль сад? Иль огород?

О, этот ненасытный рот похож на страшный ад, 
В котором тысячи чертей от алчности вопят!

Какие зубы у него! Остры и велики,
Как мельничные жернова, вращаются клыки,

Откуда этот гул во рту? Мечи кует кузнец
Иль к фараону держат путь посланцы во дворец?

Работа чья слышна во рту - резцов или клыков? 
Иль то гремят, звенят ножи дородных мясников?

Барашек у него в руке, изжаренный, дрожит, - 
То не Иону ли в воде схватил свирепый кит?

Смотри, козленка он зажал, когтит его, как зверь, 
И жертве из таких когтей не вырваться, поверь.

Глотает уток - по одной и по две иногда: 
Как бы засасывает их болотная вода!

От жадности готов сожрать со стеблем вместе рис, 
И в музыке его кишок попробуй разберись:

То плакальщиц надгробный плач? Рыданье вдов, сирот 
О том, что не вернется тот, кто угодил в сей рот?

Все кости он готов разгрызть иль то крупу он ест? 
Иль жернов у него во рту? Иль то со ступой пест?

Чревоугодье свой огонь решило в нем разжечь, 
С тех пор напоминает он пылающую печь.

В его желудке и кишках тмин и гвоздика есть
И мельница ручная есть, - побольше только б съесть!

Уйдем же от него быстрей - сожрет он и людей! 
Тревоги наши тяжелы, как вьюки лошадей.

Спасайся! Челюсти его нас могут размолоть,
И станет крошевом во рту обжоры наша плоть.

Его не напоит вовек Евфрат своей волной
И не насытит тот ковчег, в котором плавал Ной.

("В движенье челюсти..." - Сатира на обжору. ...то не Иону ли в воде схватил свирепый кит? - Согласно библейской легенде, пророк Иона, не исполнивший воли бога, попал во время плавания в бурю, был выброшен матросами за борт и проглочен китом, в чреве которого провел трое суток.)

"Вздохи страсти..."

Вздохи страсти превращаются в рыданье, 
Говорят они безмолвно о страданье.

Гибнет тот, кто покорен красой газели, 
Перед кем любви знамена заблестели:

Рок смягчился и пронзил его стрелою, 
Оперенною печалью и бедою...

О, не бойся, о, не бойся, пленник страсти:
Ты узнаешь в счастье - горе, горе - в счастье!

А любовь? Она и радость и страданье. 
А судьба? Она и цвет и увяданье.