Песни восточных провинций

ИЗ ПЕСЕН ПРОВИНЦИИ МУСАСИ

 Как в Мусаси-стороне 
 Из ущелья горного фазан 
 Улетает прочь - 
 Так и ты ушел, и с ночи той 
 Не встречаюсь больше я с тобой!

 Если любишь ты меня,
 Помашу тебе я рукавом*,
 Но в стране Мусаси на лугах
 Укэра от глаз скрывают цвет -
 Так и ты скрывай свою любовь!

^* (Помашу тебе я рукавом...- Распространенный образ в любовных песнях "Манъёсю" (далее - М.). Он перешел и в классическую поэзию как образ тайной любовной связи, любовный знак, призыв к встречам, выражение любовных чувств. Цветы укэра (Atractylis lancea) - разновидность хризантем, растут в горах, цветут осенью желтоватыми, либо лиловатыми, либо красноватыми цветами, которые полностью никогда не раскрываются и не имеют четкой интенсивной окраски, почему и являются образом затаенной любви. Они же - символ вечного и неизменного, так как никогда не вянут (вроде бессмертника).)

 О возлюбленном моем
 Я не знаю, как сказать.
 Ах, в стране Мусаси на лугах
 Нежным цветом расцветает укэра.
 Никогда не вянет тот цветок!

ИЗ ПЕСЕН ПРОВИНЦИИ СИНАНУ

 Вот из здешних мест, из Синану,
 Из реки из Тикума, взгляни,
 Камешек простой,
 Но ступишь ты ногой,
 Для меня он станет яшмой дорогой!

РАЗНЫЕ ПЕСНИ ИЗ НЕИЗВЕСТНЫХ ВОСТОЧНЫХ ПРОВИНЦИЙ

 Ах, одежды белотканой* рукава
 В изголовье положу-ка я себе,
 Вижу, едут из Курага рыбаки,
 Возвращаются к себе домой,-
 Не вставайте, волны, на пути!

^* (Песня-заклинание женщины, ожидающей любимого домой. Строки 1-3 описывают примету или, вернее, магический акт, чтоб вызвать свидание с возлюбленным: в антологии часто можно встретить песни, где возлюбленная кладет в изголовье возлюбленному свой рукав.

Белотканый (сиротаэ-но) - постоянный эпитет к платью, рукавам, отражает особенности женской одежды тех времен; впоследствии стал употребляться просто для обозначения белого цвета. Тогда для женской одежды были характерны два цвета - белый и красный. Эти цвета и в современной Японии являются основными для женской одежды в старинных обрядовых земледельческих церемониях и играх. Верхняя часть одежды, в том числе рукава,- белая, низ одежды в виде широкой складчатой юбки, надеваемой поверх платья, красного цвета. Такой вид часто имеют и яфицы синтоистских храмов, и "саотомо" - "майские девушки" - главные действующие лица в обрядовой посадке риса в деревнях и по сие время.)

 Как на поле здесь, в Санацура,
 У холма я сею нынче просо,
 Вижу, лошадь милого пришла,-
 Просо ест она... Ну что ж!
 Все равно не буду ее гнать!

 Целый день толку я белый рис,
 Грубы стали руки у меня,
 Хорошо бы, если в эту ночь
 Молодой хозяин мой пришел,
 Тронул их и пожалел меня!

 Что за человек 
 Стучится в эту дверь 
 В час, когда послала мужа я 
 Первый рис нести богам, когда молюсь,- 
 Что за человек стучится в эту дверь?

^* (В песне упоминается пиинамэ - популярнейшее празднество - подношение первого риса богам, во время которого крестьяне собирались в доме старосты и славили богов, принося им первый рис. Время это обычно связано с любовными запретами, поэтому женщина в песне и упрекает дерзкого влюбленного, посмевшего стучаться в дверь, когда муж ушел на совершение обряда, а она должна предаваться молитве и уединению.)

 Ох, и причиняет боль 
 Мне жена чужая эти дни.
 Как уплывшую ладью,
 Позабыть ее я не могу,
 И сильнее все о ней тоска!

 О, как жду тебя, любимый мой!
 Жду, как ждут желанного дождя
 В засуху, когда, вся в трещинах, земля
 Сохнет вспаханной Пред домом у ворот!

 Как жемчужная трава, 
 Что растет на диком берегу,
 Клонится к земле, 
 Так, склонясь, наверно, спишь одна,
 Не дождавшись друга своего...

ПЛАЧ

 Любимую свою подругу 
 Допытывал я, где она была? 
 И, словно листья ямасугэ, 
 Мы спали, отвернувшись друг от друга, 
 И как теперь раскаиваюсь я!

ИЗ ПЕСЕН ПОГРАНИЧНЫХ СТРАЖЕЙ

 Те ворота, где стоит жена, 
 У горы Цукуба 
 Скроют облака. 
 Но пока еще мне виден милый дом, 
 Буду я махать ей рукавом!..

 Где горы Цукуба виден пик, 
 Только ли орла там слышен крик? 
 Это плачу я!.. 
 Так вечно мне рыдать, 
 Коли нам друг друга не видать!

ПЕСНИ-ПЕРЕКЛИЧКИ

 Постепенно 
 Платьев шум затих,
 И, ни слова не сказав жене,
 Я ушел, покинув милый дом,
 И теперь страдаю без нее!

 Когда в стражи я из дома уходил,
 Было рано, лишь забрезжила заря,
 У ворот моя жена стояла,
 Все не знала, как теперь ей быть,
 Все боялась мои руки отпустить...

[ЗАПИСИ ПЕСЕН, СДЕЛАННЫЕ ВЕРБОВЩИКАМИ ПОГРАНИЧНЫХ СТРАЖЕЙ ДЛЯ ВОЕННОГО ВЕДОМСТВА]

 Если б было время у меня,
 Чтоб жену нарисовать свою
 И с собою взять ее портрет,
 Я, в далекий отправляясь путь,
 Вспоминая, все смотрел бы на него...

^* (Записи песен пограничных стражей с указанием имен авторов были сделаны писцами военного ведомства, одновременно выполнявшими обязанности вербовщиков пограничных стражей. Эти песни были переданы поэту Отомо Якамоти, который в это время (в 755 г.) служил в военном ведомстве. Песни записывались, видимо, для того, чтобы судить по ним о настроении людей, взятых на военную службу. При составлении Якамоти поместил их в последнюю из книг своего лирического дневника (XX книга), относящуюся к данному времени.)

 Когда увидел на дороге
 Я сосны, что стояли в ряд,
 Я вспомнил: Так же в ряд стояли
 Родные, провожавшие меня...

 На пути моем 
 Громко раздается шум волны,
 Позади же - дети милые, жена...
 Их оставил я в родном селе
 И в дорогу дальнюю ушел...

 О, каких, скажите мне, богов
 Неба и земли
 Я должен здесь молить,
 Чтоб с любимой матерью моей
 Смог бы я поговорить опять!