В. К. Петухов. К биографии П. А. Ровинского

Научная деятельность П. А. Ровинского (1831-1916 гг.) оставила заметный след в развитии отечественного славяноведения и фольклористики.

Еще будучи студентом Казанского университета, увлеченный лекциями В. И. Григоровича, он решает посвятить себя славяноведению.¹

¹ (А. Н. Пыпин. Мои заметки. М., 1910, стр. 38.)

Изучению истории и культуры славянских народов, и особенно Черногории, где ученый с незначительными перерывами жил, начиная с 1879 г., в течение тридцати лет, П. А. Ровинекий посвятил всю свою долгую жизнь. В историю науки по праву вошло его фундаментальное исследование "Черногория в прошлом и настоящем" (тт. I-III, 1888-1911), которое ему, к сожалению, не суждено было завершить и полностью опубликовать (ряд фрагментов дошел до нашего времени в рукописных набросках).

Той же теме посвящено около ста статей и заметок Ровинского, рассеянных в русской и славянской периодике конца XIX - начала XX в.

Определенный интерес представляют работы, посвященные этнографии и фольклору Восточной Сибири,¹ записи духовных стихов, загадок и вопросов с ответами и народных сказаний, сделанные им во время научных поездок по Сибири.²

¹ ("Известия Сибирского отделения русского географического общества", 1871, т. I, вып. 4-5; там же, 1872, т. II, вып. 4-5; там же, 1872, т. III, вып. 3; Из Нерчинска в Китай с караваном в 1871-72 гг. (путевой дневник). В кн.: Записки Русского Географического общества, т. XXXIV (Сборник в честь семидесятилетия Григория Николаевича Потанина), СПб., 1909.)

² (В память об этих поездках Ровинcкий оставил следующую дарственную надпись на рукописном сборнике, подаренном А. Н. Пыпину: "Букет цветов из царства Даурской флоры и один цветок со степей Саратовских Александру Николаевичу Пыпину, земляку и старому товарищу преподносит Павел Ровинекий, Иов многострадальный тож". 18 XI 1894. Ленинградское отделение Архива АН СССР, ф. 111, оп. 1, № 102 (далее: ЛОА АН СССР).)

Отдавая должное научным заслугам П. А. Ровинского, не следует забывать и о его роли в революционном движении России 60-70-х годов XIX в. Может быть, именно причастность к революционным событиям послужила причиной "белых пятен" в его биографии. Тем более для нас ценно любое свидетельство, проливающее свет на неизвестные стороны жизни и творчества Ровинского.

Еще в Саратовской гимназии П. А. Ровинский знакомится с Н. Г. Чернышевским. В этом плане любопытно свидетельство сына революционного демократа - запись его личной беседы с П. А. Ровинским, вклеенная на отдельном листке в экземпляр статьи последнего "Из Нерчинска в Китай с караваном в 1871-72 гг.",¹ принадлежавший Михаилу Николаевичу Чернышевскому (хранится в доме-музее Н. Г. Чернышевского): "Павел Аполлонович Ровинский (род. в 1830 г.)² воспитывался в Саратовской гимназии вместе с Александром Николаевичем Пыпиным и братьями Ольги Сократовны Чернышевской, Евгением и Ростиславом Васильевыми, крестным отцом его был их отец, Сократ Евгеньевич Васильев. После гимназии [Ровинский] поступил в Казанский университет, где один год пробыл вместе с Ал. Ник. Пыпиным. С Николаем Гавриловичем познакомился в 1850 г., когда тот приехал в Саратов по окончании университета. Потом виделся с Ник. Гавр, уже в шестидесятых годах".³ Дата беседы, к сожалению, не указывается.

¹ ("Известия Сибирского отделения русского географического общества", 1871, т. I, вып. 4-5; там же, 1872, т. II, вып. 4-5; там же, 1872, т. III, вып. 3; Из Нерчинска в Китай с караваном в 1871-72 гг. (путевой дневник). В кн.: Записки Русского Географического общества, т. XXXIV (Сборник в честь семидесятилетия Григория Николаевича Потанина), СПб., 1909.)

² (Ровинский родился в 1831 г.)

³ (Н. Чернышевская-Быстрова. Одна из попыток освобожденная Н. Г. Чернышевского. "Каторга и ссылка", М., 1931, № 5, стр. 126.)

О факте близкого знакомства Ровинского с Чернышевским вспоминает и В. А. Пыпина. описывая жизнь Н. Г. Чернышевского и А. Н. Пыпина в Петербурге: "... связь с Саратовым, начиная с 1851 г., поддерживалась правильной перепиской с родными, приятельством с земляками, товарищами: П. А. Ровинским, Д. Л. Мордовцевым, Н. И. Костомаровым и П. А. Бахметевым".¹

¹ (В. А. Пынина. Любовь в жизни Чернышевского. Пг., 1923, стр. 23.)

Ровинский блестяще оканчивает университет и остается преподавать в нем. Из представления попечителя Казанского учебного округа министру народного просвещения от 31 декабря 1852 г. мы узнаем: "...для преподавания теории прозы и практических упражнений студентов в слоге, что до сего времени составляло обязанность адъюнкта Булича, избран кандидат Ровинский, как отличный во всех отношениях молодой человек, желающий посвятить себя ученому поприщу и подающий по своим способностям, усердию и познаниям наилучшие надежды".¹

¹ (ЦГИАЛ, ф. 733, оп. 45, № 152, лл. 18-19.)

Через три года, в 1856 г., П. А. Ровинский неожиданно отказывается от занимаемой должности и уезжает из Казани. Косвенное указание местонахождения ученого-революционера содержится в его письме к А. А. Шахматову, посланном 30 декабря 1901 г. из села Гусёвка (небольшое имение Ровинского в Саратовской губернии).

"Погода ужасная, чуть нападал снег, как ударил дождь, затем мороз, опять дождь, мороз и снег только в овражках, а то все земля или голый лед. В палисаднике нашел цветущую viola tricolore, а в огороде на первый день рождества набрали салату к жаркому. Такая аномалия отражается худо на всем: плохи сообщения, попортились запасы мяса и много хвори. Помню такую же погоду 45 л(ет) назад, когда я на колесах отправился отсюда в Астраханскую губернию и тоже накануне Рождества; там Волга стала под Новый год, а разошлась с 3-го на 4-е марта; весна была ранняя".¹ Следовательно, конец 1856-начало 1857 г. застал Ровинского в Поволжье.

¹ (ЛОА АН СССР, ф. 134, оп. 3, № 1286, л. 14 об.)

К 1862 г. Ровинский - видный член "Земли и воли", представитель центра организации в Казани,¹ замечательный конспиратор.²

¹ (Г. Н. Вульфсон. Из истории разночинно-демократического движения в Поволжье и на Урале. Изд. Казанского университета, 1960, стр. 77-78, 92-96.)

² (В. А. Пыпина в воспоминаниях об отце приводит данную последним любопытную характеристику П. А. Ровинского: "А ведь П. А. (Ровинский) всегда был удивительным конспиратором: в каких только революционных предприятиях он не участвовал! И как умел молчать! О многом я догадывался, но о некоторых боевых делах он рассказал даже мне только недавно" (ОР ГПБ, ф. 621, № 1117, Л., 303).)

Одним из основных источников сведений о жизни и деятельности Ровинского вообще, и в 60-е годы в частности, служат воспоминания Л. Ф. Пантелеева. Однако и они не свободны от ошибок. Так, например, Пантелеев пишет:

"Первая поездка П. А. в славянские земли состоялась в 1860 г., но кончилась неудачно. На одном народном празднике или митинге в Моравии он был арестован и выслан из Австрии. По словам П. А., повод к вмешательству полиции подал его спутник Ник. Петр. Лыжин (автор диссертации о Столбовском мире), который под влиянием чешского пива, излишне выпитого, позволил себе какую-то демонстративную выходку. Очень может быть, что этот эпизод и был причиною отказа нашего министра внутренних дел к выдаче П. А. заграничного паспорта, когда в 1864 г. Казанский университет решил командировать П. А. на два года в славянские земли".¹

¹ (Л. Ф. Пантелеев. Воспоминания, Гослитиздат, 1958, стр. 558.)

Документы, хранящиеся в Центральном государственном историческом архиве, позволяют исправить ряд неточностей в мемуарах Пантелеева (ф. 733, оп. 5, № 239, лл. 1-5; далее в тексте будут указываться только листы дела).

Вот один из них: 28 марта 1862 г. Казанский учебный округ ходатайствует перед Министерством просвещения "о командировании бывшего преподавателя Казанского университета Ровинского в числе прочих молодых ученых за границу на 2 года для приготовления себя в звании профессоров и преподавателей" (л. 1).

Тем самым устраняется хронологическая ошибка, допущенная Пантелеевым.

Приведем еще один документ, раскрывающий причины, помешавшие осуществлению научной командировки Ровинского:

"Отношение начальника особенной канцелярии Министерства внутренних дел управляющему Министерством народного просвещения от 23 июня 1862 года.

Начальник Казанской губернии уведомил меня, что, по доставленным исполнявшему в Казани особое секретное поручение флигель-адъютанту Мезенцову¹ сведениям из III отделения собственной его императорского величества канцелярии, кандидат Казанского университета Павел Ровинский, проживающий ныне в Казани, подозревается в сношении с лицами, имеющими злонамеренное предприятие. Вследствие сего генерал-майор Козлянинов учредил над Ровинским строгий секретный полицейский надзор и имея в виду, что университетское начальство намерено ходатайствовать о командировании его за границу, испрашивал моего разрешения, может ли быть выдан Ровинскому заграничный паспорт.

¹ (Мезенцев Николай Владимирович (1827-1878), флигель-адъютант царя, подполковник жандармерии, специально был командирован в конце 1861 г. в Казань, а весной 1862 г. в Пермь для раскрытия "государственно- политических преступлений", позднее (1864-1878 гг.) начальник штаба корпуса жандармов и начальник III отделения.)

Сообщив начальнику губернии о невыдаче ему паспорта, долгом считаю уведомить об этом Ваше превосходительство" (л. 4).

Обнаруженные документы освещают новую страницу биографии П. А. Ровинского, который и после прекращения деятельности "Земли и воли" был близок к революционным кругам и Русской секции I Интернационала.¹

¹ (Б. П. Козьмин. Русская секция Первого Интернационала, М., 1957, стр. 228-231; Е. В. Михайлов. Письмо А. А. Слепцова П. А. Ровинскому от 3 (16) апреля 1905 г. В сб.: Революционная ситуация в России в 1859-1861 гг., М., 1965, стр. 426-431.)