Сиджо неизвестных авторов (Четырнадцать стихотворений в переводе Анны Ахматовой, остальные - Н. Мальцевой)

("Сиджо неизвестных авторов".- Чтобы, вымести отсюда // и южан и северян.- Имеются в виду северные и южные племена, нападавшие на Корею.)

 Переделать бы на метлы
 Поскорее все мечи,
 Чтобы вымести отсюда
 И южан и северян,
 А из метел плуги сделать
 И всю землю распахать.

 О ветер, дуй! Нещадно дуй! 
 И тучи нагоняй. 
 Ты, дождик, капать перестань 
 И в ливень превратись. 
 Тебе ж, дорога,- морем стать, 
 Чтоб милый не ушел.

 Луну, что видела тебя, 
 Я повидать хочу. 
 Окно открыла на восток 
 И стала ждать ее. 
 Но слезы хлынули из глаз - 
 И в дымке та луна.

 О сновиденье, злое сновиденье!
 Ты отпустило друга моего,
 Он навестил меня сегодня ночью,
 А ты забыло разбудить меня.
 Теперь, когда он явится, ты сразу
 Буди меня и удержи его.

 Не знаю, кто в окне прорвал бумагу,
 И луч луны попал в кувшин с вином.
 Вино бы это проглотить скорее!
 Хочу с вином я выпить этот луч.
 Воистину, как просветлело б сердце,
 Когда бы можно было пить луну.

 О ветер! Я молю тебя, не дуй 
 Сквозь лунный свет в мой двор, покрытый снегом. 
 Мне кажется, твой шум похож на звук 
 Шагов того, кто больше не приходит. 
 Хоть знаю я, что это только бред, 
 В беспамятстве его шаги я слышу.

 Слово напишу я - и заплачу,
 Напишу другое - и вздохну,
 Словно не письмо пишу - рисую
 И слезами разбавляю тушь.
 Милая, прости мне мой рисунок,
 С горем в сердце я тебе писал.

 Вскарабкавшись на горную вершину,
 Не смейся ты над маленьким холмом!
 Гром может грянуть, разразится буря,-
 Оступишься и в бездну полетишь.
 Когда же мы стоим на ровном месте,
 Не существует страшного для нас.

 С тобой, чей голос был подобен грому,
 Свиданье первое блестит зарницей,
 А наши встречи были словно ливень,
 Но все рассеялось, как в небе тучи.
 Вздохнула я, и был мой вздох, как буря,
 Горячий вздох на землю пал туманом.

 Конем владел я, и вином, и златом - 
 И для чужих я словно братом был. 
 Издох мой конь, нет ни вина, ни злата - 
 И я бродяга даже для родни. 
 О, как превратен мир, как подлы люди, 
 И как о том теперь печалюсь я!

 Чудесный сон издалека
 Ко мне любимую привел;
 Я от восторга задрожал;
 Умчался сон, и нет ее.
 Ужель ты скрылась оттого,
 Что рано я проснуться смел?!

 В окне мелькнула тень,
 Я вышла друга встретить.
 Нет, то не гость: в окне
 Лишь облачко проплыло,
 Когда б то было днем -
 Смеялись бы соседи.

 Встречаться с ним и после охладеть? 
 Или расстаться и забыть навеки? 
 Что лучше: чтобы не рождался он 
 Иль чтобы я его совсем не знала? 
 Чего хочу я более всего? 
 О, только смерти,- пусть и он страдает!

 Что лучше - забыть после смерти
 Иль жить и сгорать от любви?
 Бессмертное тяжко забвенье!
 Ужасно при жизни гореть!
 Одно только слово промолви,
 Чтоб знал я: мне жить или нет.

 Пока луна, что встала над сосной,
 Не спустится до камышей у речки,
 На камне у воды сидеть я буду,
 Держа в руках безмолвный каягым...
 А дикий гусь, отставший от своих,
 Летит куда-то и кричит в тревоге!

 Дымка в ивах на обрывах - 
 Иволги пора. 
 Дождь на нивах сиротливых - 
 Время цапли седой. 
 Но чайка, потерявшая пару, 
 Вечно будет кружить над водой.

 Позволь обратиться к тебе, луна!
 С чарой вина отворяю окно.
 Ты ясна, ты кругла,
 Как в древние времена.
 Прости, ведь беседы с тобою вести
 После Ли Бо никому не дано!

 Все как встарь - лунный свет на снегу, 
 Колокола глухой, одинокий удар. 
 В башне южной сижу, размышляя 
 О государях древних династий. 
 Сумерки над развалинами стены городской. 
 Сладить с тоской не могу.

 Рядом живем - словно за много ли,
 А ты еще едешь в чужие края.
 Горы так высоки, реки так глубоки -
 Только во сне можно их одолеть.
 Будь воля моя - луною стала бы я,
 Чтобы светить тебе и на краю земли!

 Отсветы зимней луны в окне.
 Голос ветра в чужой стороне.
 Безмолвствую в одиночестве
 Пред одинокой свечою.
 Тревожат мысли о пустяках.
 Нет, не уснуть сегодня.